— Ну, что… — Словно что-то припоминая, Савушкин закатил под лоб глаза и почесал за ухом… — Зашел на полчасика к свояку, посидели, поговорили по семейным делам, и я ушел.
— Домой?
— А куда же больше? По гостям ходить я не любитель, а жена последние две недели что-то прихварывает.
— А на качелях вчера вечером, случайно, не качались? Припомните хорошенько.
Следователь остановил долгий взгляд на Савушкине. Тот недовольно дернул подбородком и сморщился, как от зубной боли.
— Фу ты, черт, совсем забыл! Не память стала, а решето. Уже поздно вечером зашел сосед, в райзо работает… Пристал, как банный лист: пойдем да пойдем, а то, говорит, скоро увезут качели. Ну и уговорил. Пошли.
— И покачались?
— Покачались. Здорово!.. Аж дух захватывает.
— На какой лодке? Их там три.
— На средней. На «Чайке», ее всех больше хвалят.
Начальник посмотрел на меня и спросил:
— Под ней?
И я, и отец утвердительно кивнули головой.
— В какое время это было? — обратился начальник к Савушкину.
— Поздно. В девятом часу. После нас уже и билеты не продавали.
Милиционер достал из ящика стола печать, нажал ею на штемпельную подушечку, лежавшую на столе сбоку, и, пододвинув к себе чистый лист бумаги, поставил на него печать, потом протянул лист Савушкину.
— Ваша печать?
Лицо Савушкина побагровело, руки дрожали, взгляд метался от оттиска печати на следователя и от следователя на печать.
— Нашли? — вырвался из его груди радостный крик.
— Печать нашли.
— Может быть, сейчас и отдадите, товарищ начальник?.. — заюлил Савушкин. — Завтра с утра предстоит отправить в область около десятка важных документов. А без печати никак нельзя. Подпись без печати недействительна.
— Печать пока побудет у меня. В следствии она фигурирует как вещественное доказательство.
— А грабителя, что проник в кабинет, нашли?
— Нашли и взломщика, — ответил следователь, взял из рук Савушкина лист с оттиском печати, порвал его на мелкие клочки и бросил в корзину, стоявшую у стола.
— Кто же он, если это не секрет?
На лице Савушкина угодливая робость сменилась подобострастием.
— Печать ваша оказалась вот у этого мальчика.
Не успел следователь закончить фразу, как Савушкин с криком: «Ах вот он…» вскочил и бросился на меня, но сидевший между мной и Савушкиным отец вовремя опустил свою сильную руку на бычью шею конторского служащего и водворил его на место.
Рука начальника замерла во властном жесте над столом.
— Спокойно, гражданин Савушкин… Перед вами ребенок. Я не ответил на ваш последний вопрос. Вы только что спросили — нашли ли мы взломщика вашего сейфа и письменного стола.
— Да… Да, я об этом спрашивал…
— Мы его нашли. Он сидит передо мной.
Круглая голова Савушкина медленно повернулась в сторону моего отца, который, чтобы подавить нервную дрожь, комкал в руках картуз.
— Он?! — Савушкин показал пальцем на отца.
— Нет, не он! — ответил милиционер.
— А кто же? — В голосе Савушкина звучала растерянность.
— Взломщик сейфа и стола вы, гражданин Савушкин Илья Семенович!..
Как от удара в лицо, толстяк откинул свое крепко сбитое тело на спинку стула.
— Да вы что, товарищ начальник?.. Шутите? — И без того румяное лицо Савушкина покрылось багровыми пятнами.
— Не такая у меня работа, гражданин Савушкин, чтобы шутить. — Начальник постучал кулаком по стене, и в кабинет тут же вошел милиционер, который, на ходу козырнув, подошел к столу.
— Слушаю вас, Николай Гаврилович.
— Сейчас же подготовьте постановление на арест гражданина Савушкина Илью Семеновича, завтра утром подпишите у прокурора и принесете мне.
— Основание ареста указывать?
— Можно и не указывать, но если прокурор заставит, напишите: «симуляция кражи со взломом». Пока на трое суток, а там посмотрим.
— Где будем содержать гражданина до утра? — спросил милиционер, остановив изучающий взгляд на Савушкине.
— Пока в камере предварительного заключения. И обязательно в одиночке. И еще: завтра утром вызовите ко мне сторожа райпотребсоюза.
— Он уже давал показания, Николай Гаврилович, — сказал милиционер. — Старик клянется Христом-Богом, что никто в окна райпотребсоюза не залазил.
— В свете новых данных нужно уточнить кое-какие детали. Сторож будет нужен завтра утром. Вызовите его к девяти ноль-ноль. Задача ясна?
