– Деточки мои, родненькие, кровинушка моя, не смогла я вас уберечь от смерти лютой… – она зарыдала, дети захныкали. Олег пребывал в абсолютном смятении, женских слёз он переносить не мог, особенно в такой концентрации. Он взглянул на Веронику и не узнал её – прежняя почти гламурная девушка исчезла, рядом с ним сидела высеченная из кремня амазонка. Так ему показалось.
– Нет, не бывать этому! – Вероника поднялась с лавки, подошла к Антонине. Двумя руками, взяв за пояс, легко оттащила её от печки, развернула лицом к себе. Схватив за плечи, тряхнула несколько раз. Антонина замолчала, чуть подняла голову.
Они стояли лицом к лицу, смотря друг другу в глаза. Почти одинаковые в росте, похожие фигурой и чертами лица. Прабабушка и правнучка почти одинакового возраста. Живая и давно мёртвая.
– Мы – здесь!! Мы – не допустим!! Ты слышишь, меня, Антонина!! Клянусь своими детьми нерождёнными, Я не дам ВАМ так рано и так страшно умереть!! Я Клянусь!!
Олег во все глаза смотрел, как кремневая твёрдость переливалась из рук Вероники в согбенную поначалу Антонину. Она подняла голову, расправила плечи и оказалась на полголовы выше своей правнучки. Взмахом рук накрыла ладонями плечи Вероники.
– Клянусь детьми своими, рождёнными прежде и рождёнными после. Не допущу того, что случилось с ними в грядущем, не дам им умереть раньше времени!! Я Клянусь!!
– Наш Род продолжается ныне и присно и во веки веков!! – глядя друг другу в глаза, одновременно выкрикнули обе женщины.
«Вот это да!! Да это какой-то обряд, обеим хорошо знакомый! Ай, да семейка! Вот блин, „повезло“, с древним родом колдуний познакомился» Олег физически чувствовал давящую пульсацию чего-то неизмеримо мощного, заполнившего во время клятвы пространство горницы. Он попробовал внутренним усилием чуть отодвинуть «это» от себя в сторону. Непонятно как, но получилось, стало полегче. Тогда он стал убирать «это» от себя всё дальше и дальше, пока пульсация не исчезла совсем. Женщины разомкнули руки, на шаг отошли друг от друга, Вероника оглянулась на Олега – черты её лица смягчились, она стала такой как прежде.
– Тебе очень повезло, внучка, – чуть завистливо сказала Антонина, окончательно признав свою родственницу.
– Я знаю, – спокойно ответила Вероника, вернувшись на лавку.
Ничего не поняв, Олег посмотрел на печку – брат и сестра спали, обнявшись.
– Надо идти на станцию, – Олег поднялся с полатей.
– Куда ты пойдёшь в таком виде? – Вероника показала на разводы от слёз и следы косметики на рубашке Олега.
– Снимите… – Антонина сделала паузу.
– Олег Реутов, – представился Олег.
– А по батюшке?
– Александрович.
– Олег Александрович, снимите рубашку, я в бане её застираю.
Пока Олег через голову стаскивал с себя рубашку, Антонина скрылась в помещении за печкой. Через минуту вышла оттуда, держа на руках что-то вроде футболки с длинными рукавами.
– Оденьте пока, Фёдор с Полиной сейчас придут, а я в баню пойду, – она забрала рубашку Олега и вышла из дома.
Олег натянул «футболку» на себя. В плечах было тесновато, а рукава явно коротки, ну ладно, сойдёт. Вероника встала с полатей и двинулась было за Антониной, но остановилась около занавесок и вернулась в горницу.
– Хорошо, что ты осталась, – Олег попробовал свести руки, ткань жалобно затрещала, – представляешь: возвращается муж с работы, а в избе незнакомый мужик в его… – Олег не смог вспомнить, как эта одежда называлась – футболке.
– В исподнем, – в глазах Вероники заплясали весёлые чёртики
– Тем более. А что это было?
– Что? – чёртики запрыгали ещё веселей
– Клятва ваша и это… – Олег не смог подобрать слова, – ну, то, что здесь было.
– Ты смог убрать эволо родовой клятвы, – чёртики в глазах Вероники остановились и задумались.
– Какого такого вола? – удивился Олег.
– Эволо, – сделав ударение на «Э», сказала Вероника, – я очень прошу тебя: никому и никогда не рассказывая о том, что сейчас увидел и услышал.
– А если расскажу? – Олег вплотную подошёл к Веронике, окунувшись в лавандовое облако её духов. Она запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. Чертики в её глазах снова начали свой весёлый танец.
