– Зачем? Что им от нас надо?
– Что-что, сказал же – компьютеры! – Пётр зло крутил в руках дорогой мобильник, – наши новые власти озаботились созданием собственного «золотого запаса».
– Золотого?
– В смысле стратегического резерва и обеспечения новых денег. Давно один умник мудро заметил «Покупайте землю, её больше не производят». В нашем случае эта мысль упростилась, звучит она так «Собирайте под одной крышей то, что больше не производят и не произведут никогда при нашей жизни». Вот они и начали. Пока перепись, учёт и контроль. Затем – «Граждане, сдавайте валюту», тьфу, компьютеры. Хотя у них может хватить ума и доллары обобществить.
Женщина слушала этот монолог, растерянно глядя на старшего сына.
– Что же нам делать? – спросила она.
– Что-что – как всегда. Отнестись к государству так, как оно относится к нам. Ладно, давай о деле поговорим. Машкин ноут вы уже успели на учёт поставить, а мой и Ольгин? В списке их не было, но может вы успели их в базу завести?
– Нет ещё, до отчёта неделя, успеем.
– Ну, уж нет. Все первичные документы надо изъять и уничтожить. Мы ведь их за наличку брали?
– Да, платёжка не прошла, в реквизитах ошиблись, пришлось Маше деньги из кассы брать.
– Кассу также надо подправить. Заодно посмотреть, что ещё такого же ценного из учёта можно выдернуть – не провести, списать задним числом.
В кабинет заглянула девушка лет двадцати-двадцати пяти, одетая в консервативном офис-стиле.
– Петя, домой поедешь?
– Нет, Маша. Антоха скоро приедет, у него ещё осталось… – Пётр посмотрел на часы, – нет, он уже всё развёз, едет обратно. Езжайте с ним. Я останусь.
Девушка сморщила носик.
– На «Газели», фи.
– А кому сейчас легко? – сказал Пётр с интонацией эсбешника, – скоро все пешком ходить будем. Маршем и с песнями.
– Ладно, ворчун, пока, – Маша упорхнула в приёмную, не забыв закрыть дверь.
– Пока, пока, – сказал Пётр закрытой двери. Дождался ухода главбуха, подошёл к стоящему слева от входа большому аквариуму, включил подсветку и стал, засунув руки в брючные карманы, наблюдать за рыбками. Мысли лениво роились, всё время, возвращаясь к проклятой дате переноса в этот чуждый для многих мир.
Сам момент переноса никто не заметил. В субботу, 21 июня утром, Пётр с семьёй заехал на служебном «Соболе» к родителям и все вместе они отправились на дачу, отдыхать. День выдался жарким и безветренным, близнецы под присмотром жены и младшей сестры бултыхались в синем надувном бассейне. Мама пропалывала грядки, а отец, сам Пётр и младший брат Антон, погодок Маши, занимались перекладкой шифера на крыше дачного домика.
– Пап, сколько раз тебе говорил, – давай что-нибудь современное положим, нафиг с этим барахлом возиться, – говорил Пётр отцу, подтягивая на верёвке шиферные листы.
– Тебя послушать, у нас всё барахло, – отвечал отец, заколачивая шиферные гвозди. – устаревшее, несовременное. Только с тем, что ты предлагаешь, я работать не умею. Ай, бл..!
Молоток скользнул и врезал отцу по указательному пальцу.
– Это что за выражения! – немедленно отозвалась с грядок мама, – здесь дети, Витя!
– Дети, внуки, – отец подул на ушибленный ноготь, помахал рукой, – они сами нам такое скажут, что мы не знаем. Да, Аня?
Но его жены уже не было на участке, она вышла на межу и увлечённо обсуждала капустные перспективы с соседкой.
– Так вот, – он наставил ушибленный палец в сторону сидевшего на коньке Петра, – ты что нам с матерью в прошлом году насоветовал, бизнесмен ты наш? Баню металлочерепицей покрыть, мол современно и красиво. Чуть подороже шифера выйдет. А что получилось?
– Красиво получилось, – Пётр кивнул на стоявшую в углу участка баню, покрытую тёмно-зелёной металлочерепицей, из крыши поднималась высокая блестящая труба с петухом на флюгере, – плохо, что ли?
Ответил он без особой уверенности в голосе, уже понимая, куда клонит его отец.
– Красота эта нам с матерью в такие деньги обошлась! Не знаешь сколько всё стоить будет, – не лезь с советами! Ещё ведь переделывать пришлось! Спасибо Олегу, приехал, посмотрел, нормальных специалистов пригласил, а так в дождь залило бы всё, – он оглянулся, жена вернулась к грядкам, – нафиг.
