Как?
Перед вами встает еще один вопрос: как вам теперь заработать денег?
Вот как стали развиваться события, когда раздраженный судья решил, что пришло время «дать урок этому молодому человеку».
Но этот замкнутый юнец уже изменился — он стал грубым, жестким и хитрым. Несколько лет он провел в обществе преступников и извращенцев. Он забыл, что значит быть человеком, у которого есть право принимать собственные решения и отвечать за их последствия.
В общество вернулся не прежний юноша. Оно получило «бывшего зэка».
Но что еще оставалось сделать судье в свое время? Все меры, которые предпринимала инспекция по надзору за подростками, не давали результатов. Разговоры, ограничения и условные сроки — все они отлетали от подростков, как горох от стенки.
Легких ответов на эти вопросы не существует, но где-то они должны быть. И чтобы найти их, надо долго размышлять и прикидывать, испытывая симпатию и понимание к тем, о ком идет речь.
В этой связи я в свое время приобрел очень интересный опыт.
Я был приглашен провести день на ранчо в Южной Калифорнии, где была сделана попытка решить проблему трудных подростков.
То был весьма интересный эксперимент, и самое важное, что он принес прекрасные плоды.
Собранная здесь молодежь была из тех, кто не поддавался никаким методам воспитания. Испытательные сроки и условные освобождения на них не действовали. Путь у них был один — стать жестокими профессиональными преступниками.
На ранчо их отправляли без какого-либо фиксированного срока. Их просто посылали туда.
На ранчо хватало еды, и там были мастера своего дела — как выяснилось, это было все, что требовалось. Хозяева фермы чем-то напоминали героев комиксов и вестернов, которые столь популярны среди подростков.
Подростка с «отклоняющимся поведением», отобранного для жизни на этом ранчо, сажают в машину. Одолев крутые горные дороги, он попадает в дикую заброшенную часть западных штатов, где на горных склонах растут лишь сосны и полынь. Парень он крутой и неподдающийся. Он привык драться с законом. Полиция и закон — его враги.
Наконец машина останавливается. Он видит перед собой ворота с надписью над ними: «Привет, приятель».
По извилистой горной дороге к ним спускается в легкой двуколке крупный мужчина в широком сомбреро, и сзади бегут две оседланные лошади. За повозкой скачут двое всадников, двое юношей, которые с небрежной грацией ковбоев сидят на горячих жеребцах.
Пахнет потом, пылью и просторами, скрипит кожа седел, от сомбреро падает тень, и в небрежной посадке двух молодых ребят, которые столь умело управляют горячими конями, есть такая мужественная уверенность, что молодому правонарушителю подсознательно хочется стать таким же, как они.
Высокий мужчина пожимает руки, говоря:
— С приездом, приятели.
Автомобиль с полицейским уезжает. Молодому человеку остается лишь залезть в повозку, которая ловко разворачивается на пятачке и начинает путь в горы по узкой тропе, где колеса проходят впритык к краю пропасти и откуда открываются живописные виды просторов Дикого Запада.
Человек, управляющий лошадьми, представляется. Он Ральф Джонсон, который управляет этим ранчо. По пути к центральной усадьбе он объясняет ребятам, что они могут убежать отсюда в любой момент, как только пожелают. Запретов нет никаких. Они могут просто развернуться и уйти. Но в таком случае они теряют право вернуться сюда.
Это самый важный пункт в разговоре. Слушателям дается понять, что быть здесь — не обязанность, а привилегия — и так оно и есть.
Джонсон объясняет, что каждый прибывающий сюда получает лошадь под седлом и каждому предоставляется возможность стать частью ранчо и обрести тут свой дом и что, когда настанет время уезжать, он будет держаться в седле не хуже этих молодых ковбоев, которые небрежно рысят за тележкой, хотя, конечно, придется потрудиться, чтобы стать такими.
Джонсон продолжает рассказывать, что тут нет никаких специальных правил поведения.
— Никакого расписания, никаких жестких законов. Но у нас есть свои традиции, и мы стараемся жить в соответствии с ними.
Ничего общего с тем, когда подростка заводят в кабинет и чиновник выкладывает ему целый список правил, которым он вынужден будет подчиняться. С дороги, по которой он едет в тележке, открываются такие потрясающие виды, что он едва не сваливается с козел. Перед ним открываются совершенно новые горизонты бытия, он видит перед собой новую увлекательную цель. Нет никаких правил, которые ему надо выучивать и которым надо подчиняться, — только традиции.
