— Вопрос в том, когда мы пойдем в атаку?
— Извините, но такого вопроса просто не существует. Вопрос в другом — как мы собираемся атаковать?
Вошли оруженосцы, принесли мясо, хлеб, яйца, вино. Ферранте разложил все на кровати и принялся за еду.
— Что вы посоветуете? — произнес он с набитым ртом.
Вопрос, похоже, смутил офицеров: они не ожидали такого поворота.
— Столько суеты из-за того, чтобы захватить это воровское гнездо, — проворчал
Рамирес.
— К сожалению, этот город нам не принесут на блюдечке, — Ферранте покончил с яйцом, запил добрым глотком вина. Сил и энергии у него прибавилось, да вот раздражала глупость офицеров, похоже, не понимавших, с какими трудностями им пришлось столкнуться.
— Я предлагаю лобовую атаку, — делла Вольпе привык действовать, а не думать.
— Она может дорого вам обойтись. Однажды вы уже остались без глаза, — резонно заметил Ферранте.
Командир пехотинцев побагровел.
— Это мой глаз, и я имею право распоряжаться им по своему усмотрению.
— И все-таки я советую вам попридержать эмоции, мессер Таддео.
— И славу богу, что у меня только один глаз, — не унимался тот. — Иначе мне везде чудилась бы опасность, как вот вам.
— Кажется, вы уже радовали нас подобной остротой.
— Господа, господа, — вмешался Рамирес. — Мы же обсуждаем штурм Реджио ди Монте.
— Откровенно говоря, меня больше заботит мой завтрак, но будь по-вашему. — Ферранте пожал плечами. — Я могу есть и слушать. Изложите мне ваши планы, — и впился зубами в сочный персик.
Роль спикера взял на себя Рамирес, которого изредка поправлял делла Вольпе. Предложенная им стратегия была в ходу при осаде Вавилона. Тогда, возможно, она и принесла бы успех, но сейчас ни на йоту не приблизила бы к взятию Реджио. Орсини стоял молча, не высказывая никаких предложений. Ферранте ел, пил, внимательно слушал.
— Вы убедили меня в одном, — подвел он итог, когда Рамирес смолк. — Никто из вас в глаза не видел Реджио ди Монте. Так пойдемте же и посмотрим.
— Чем одно место может отличаться от другого? — проворчал делла Вольпе.
— Во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что другое место — не Реджио, — объяснил Ферранте. — Пошли, вы все увидите сами. И снимите броню, чтобы не блестела на солнце. А уж потом у вас, возможно, появятся дельные мысли, которые я с удовольствием выслушаю.
Когда они выходили из палатки, донельзя рассерженные, Ферранте задержал их на несколько мгновений.
— Мессер Таддео, вы умеете нагонять туман?
— Туман? — делла Вольпе не понял, чего от него добиваются.
— Ясно, что не умеете. А вы, Рамирес?
— Это что, шутка? — с достоинством ответил испанец.
— И с вами все ясно. Я знаю, как поставить мессера Гуанчу на колени. Но для этого мне необходим туман. Так как ни один из вас не может мне помочь, остается только молиться, чтобы за нас потрудилась мать-природа. А пока вы будете любоваться городком, я постараюсь придумать что-то еще.
Они ушли, полагая, что Ферранте спятил и герцогу ни в коем разе не следовало назначать его главнокомандующим. И успокаивали себя, поругивая Ферранте на всем пути к вершине, пока их глазам не открылся Реджио ди Монте.
После захода солнца палатка Ферранте вновь заполнилась его офицерами. Таддео придумал план, по их мнению, весьма оригинальный. Ферранте с надеждой глянул на одноглазого капитана пехоты.
— Ночная атака! — гордо возвестил тот.
Улыбка Ферранте стала шире.
— Великолепный план, мессер Таддео, но вы упустили одну мелочь, этакий пустячок.
— И что же это за мелочь? — поинтересовался делла Вольпе.
— В Реджио ди Монте далеко не все глухие. И тысячу человек, поднимающихся по горной дороге, услышат издалека. Так что, несмотря на темноту, нас встретят градом камней и ушатами кипящей воды.
Таддео сердился, чувствуя за собой поддержку Рамиреса. Фабио Орсини, в силу своей молодости, сохранял нейтралитет. Двух же капитанов постарше насмешки Ферранте не устроили. Они пожелали знать, а что может предложить он сам.
Пока ничего, признался Ферранте.
— Если бы только долину окутал туман… — мечтательно начал он, но при упоминании этого слова офицеры повскакивали с мест и выскочили из палатки.
