Люди переглядывались в нерешительности. И тогда со своего места встал игрушечный человек, знакомый Кешки.
— Мы приехали к вам с одной целью и желанием — помочь вам жить в достатке и покое. Мы рассчитываем на понимание и поддержку всего села. Ведь ваше благополучие отнимают не просто недобросовестные, халатные люди, а те, кто не желает видеть наше крестьянство счастливым, жизнерадостным. Это они отбивают у вас охоту к полноценному, производительному труду, спихивая на вас свои вредительские планы! Так неужели целое село станет поддерживать своих врагов, врагов страны?
— Нет! — вырвалось у Кешки невольное.
— Нет! — поддержал зал дружно, и лес рук взметнулся вверх.
— Спасибо тебе! Я завтра тебя найду, — шепнул человечек Кешке, покидая клуб.
Уходя, полудурок увидел вынырнувший из-за клуба «воронок». В него спешно заталкивали не ждавших для себя беды, ревущих в два голоса «врагов народа».
На них уже никто не оглянулся. Их не жалели. Простились, проголосовав всем миром за наказание. А за что оно — никто не подумал. И только бригадир трактористов, нагнав Кешку, сказал грустно:
— Вот и мы стали фискалами. Все! Хором, скопом, как один… Тьфу ты, мать твою, словно говна объелся…
Кешка, чуть свет, на следующий день в мехпарк пришел. Пахота предстоит. Начало. Значит, работать и ночами придется. Надо подготовиться, чтоб в поле не пришлось ремонтироваться.
К нему трактористы подошли:
— Эх, сука же ты вонючая! Зачем вчера подбил народ голосовать, чтоб девок посадили?
— Кого я подбил? Сказал свое, что подумал. А у вас своих мозгов нет? Не согласны — не голосуйте! — сообразил вмиг.
— Мы и не голосовали. Зато другие, глядя на тебя… Чем эти девки поперек горла встали? Иль в стукачи лезешь, зараза? Чума ты ходячая! Мало горя в деревне завелось? Ты еще и прибавляешь?
— Небось и на других он донес…
— Да куда полудурку до этого додуматься? Его самого за жопу возьмут, едва хлебало раскроет.
— Пошли отсюда! Какое вам дело до меня? Что думал, то сказал. И вас не спросил. Не зря этих девок грамотные люди назвали вредителями. Значит, так и есть.
— Дурак! А у тебя картоха в подвале не гниет? Иль ни одна курица не дохла? Хотя откуда им в твоем дворе взяться? Век их не держал. Знай, пенек безголовый, даже у хороших хозяев, случается, скотина дохнет.
— Да что скотина? Люди помирают. Молодые… А тут за телят да за картоху девок наших упекли! А все он — полудурок!
— Чего тут вопите? — подошел бригадир, оглядев трактористов.
— За вчерашнее собрание воняют. Навроде я подбил всех голосовать супротив девок! — ответил Кешка.
— Сами мозгами просрались, зачем чужой башкой жить? Коль своего нет, теперь не базлайте! Идите к машинам. Выезжать пора, — сдвинул брови бригадир.
Весь день Кешка пахал поля, без перекуров и отдыха. Рядом с ним работали другие трактористы. И тоже, не заглушая машины, не останавливаясь.
Лишь к вечеру, когда двигатель перегрелся, решил перекусить, дать остыть трактору.
Полудурок сел в свежевспаханную борозду, достал из сумки хлеб, картошку, молоко. Приметил, что и другие трактористы передохнуть захотели. Подогнали машины к концу поля. Сбились в кучу. Кешку никто не позвал.
Полудурок, поев, вернулся к трактору. Но двигатель так раскалился, что заводить его было нельзя. Вздумал переждать немного. И, закрывшись в кабине, улегся на сиденье.
Проснулся оттого, что кто-то стучал в кабину настойчиво. Выглянул.
Маленький человечек барабанил хлыстом в стекло, звал Кешку.
— Я уж нехорошее подумал, — сказал он, когда Кешка вылез из трактора. И спросил: — Что в селе говорят о вчерашнем собрании?
— Разное несут, — вспомнилось мужику.
— Жалеют вредителей? Своих врагов?
— Оно не совсем так. Но все же и до меня туго доходит. Ведь вот и в своем подвале у каждого картоха хранится. И перебираем ее всякий раз. И отход имеется. Потому что не может весь урожай без урону до весны пролежать. Коль посчитать все, не меньше, чем в колхозе потерь будет. А разве мы сами себе враги? А вон у моего соседа, Мотана, в запрошлом лете бычок издох. Справная была скотина. Да натрескался капусты, какая от тли была протравлена, и околел. Разве Мотан того хотел? Иль его за это баба должна пришибить теперь?
