Сложнее всего было пристроить близнецов. Папа-то работал, и отпуск на лето у него не планировался. Опять меня выручила Сашка (что бы я делал без неё?). На всё время моего отсутствия она полностью переселялась к нам и пыталась меня заменить. Сашка и раньше неоднократно у меня ночевала и была уже почти сестрой. Ухаживать за мальчишками Сашка умела, да они теперь были и не такими уж беспомощными — полтора года им скоро. Во всяком случае, проситься на горшок ребята уже научились. Вот только Стёпка по ночам сам не просыпался, а так и дул в штаны.
Большая часть фильма должна была сниматься в Таллине (я так и не понял, почему там, а не в Москве). Как бы то ни было, но спустя пару недель после первого моего чтения сказки про Федота я с другими актёрами и съёмочной группой отбыл на поезде в столицу советской Эстонии. Вместе со мной в купе ехал и Андрюшка Громов, исполнитель роли труса. А также ещё двое мальчишек чуть постарше, которые в фильме будут хулиганами.
Ничего, нормальные ребята. На остановках бегали в буфет за мороженым для меня. А я читал им свою сказку. Кстати, взрослым тоже сказка понравилась. В наше купе во время чтения набивалось человек по шесть-семь, и в коридоре ещё примерно столько же стояли. А наш режиссёр, Илья Абрамович Фрэз, выпросил у меня рукопись, прочёл её и загорелся идеей снять по филатовской сказке фильм. И ещё он сказал, что эту вещь следует непременно издать на бумаге. У него есть связи, и если я не против, то он может поспособствовать.
Для меня съёмки фильма проходили по большей части в первой половине дня. Да и не так уж и много эпизодов было с моим участием, так что я особенно не перетруждался. Жили мы все в одной гостинице. Конкретно я жил в двухместном номере с девушкой Надей, ассистентом оператора.
Папе и Сашке я через день писал письма, рассказывал, как тут у меня дела. А они писали мне. Вернее, писала Сашка, просто она иногда вставляла в письма что-то и от папы. Да, в школе Сашка тоже меня замещала. Библиотека моя на каникулы не закрывалась, только сеансы чтения полностью прекратились. Вернее, они не прекратились, а перенеслись в Таллин. Я так привык читать вслух, что продолжал делать это и здесь.
Читал я по вечерам в нашей гостинице. Там на каждом этаже имелось по небольшому загончику, где стояло несколько кожаных диванов и росли фикусы в горшках. Вот в таком загончике на втором этаже, где был наш с Надей номер, я и читал. Несколько раз послушать меня забредал и режиссёр Фрэз. Он пророчил мне большое будущее на сцене и говорил, что я — прирождённый актёр. Не стал с ним спорить. Возможно, он и прав. Вот только актёром-то я становиться вовсе не планировал. Это пока у меня есть время. А так у меня совсем иные планы на собственную жизнь…
— Наташа, мы тут!
— Сашка!! Привет! Привет, пап! Ой, Хрюша, осторожнее. Какая ты стала большая! Осторожнее! Ай! Ой! Да прекрати ты лизать меня!! Фу, всё лицо мне обслюнявила. А платье? Ты зачем меня истоптала ногами, а? Смотри, на кого я теперь стала похожа!
— Она просто очень рада. Представляешь, Наташ, как ты уехала, первые два дня есть отказывалась. Насилу уговорили её. И ещё она к себе на коврик твои тапочки утащила и всё время спала, уткнувшись в тапочки носом.
— Она их хоть не сжевала?
— Нет, не сжевала. Только слюней внутрь напускала.
— Нда? Ну, спасибо тебе, Хрюша.
— Не ругайся на неё. Она скучала.
— Я тоже скучала. Ну, пошли?
— Пошли. Давай свой чемоданчик, я понесу.
— Ох! Чемоданчик. Не напоминай. Мне чемоданчики теперь сниться будут.
— Почему?
— Да всё кино это. Про чемоданчики.
— А, понятно. Ты как, ещё сниматься будешь?
— Через три дня следующая съёмка. Да уже немного осталось. Цирк, автобус и аэропорт. Остальное всё сняли. К сентябрю я должна освободиться.
— Понравилось сниматься?
— Не особенно. Сначала интересно, а потом уже не очень. Работа как работа. Не лучше других. Нужно просто вести себя естественно, вот и всё.
— Понятно. Девчата, а давайте на такси домой поедем?!
— А с собакой в такси пустят?
— Э-э-э… Не знаю. Попробуем…
