— …И мы, как юные ленинцы, как последовательные борцы за торжество коммунистических идей во всём мире, следуя заветам великого Ленина на пути…
— АААП-ЧХИ!!! АААП-ЧХИ!!! АААП-ЧХИ!!!
Да кто же этого недоделанного барабанщика в группу включил? Блин, ведь Молотов обещал, что в ней будут нормальные, адекватные ребята. Если вот это у них «адекватные», то представить себе неадекватных мне просто страшно. Это же надо было ляпнуть такое в присутствии Геббельса и десятков свидетелей! Остаётся надеяться, что знающих русский язык достаточно хорошо среди встречающих немного, и этого пингвина просто не поняли, благо тараторил он очень быстро, явно долго тренировался на пионерских сборах.
К счастью, помимо этого ненормального в группе советских школьников были и более вменяемые ребята. Мой фокус с чиханием удался. Пока я чихала, один из самых рослых ребят наступил придурковатому оратору на ногу, заставив замолчать. А затем его быстро утянули за штаны внутрь кучи пионеров.
Вроде бы обошлось. По крайней мере, прямо сейчас в гестапо никого тянуть не собираются. Я вольно (ну, хорошо, очень-очень вольно, творчески переработав) перевела для собравшихся на немецкий язык краткую речь юного идиота. Потом приветственную речь толкнул Геббельс. Типа, как невероятно он рад приветствовать… представители родственной расы… тепло и радушно… Теперь я на русский переводила, для наших.
Всё, приветственная часть окончена. Телефоны и адрес советского посольства в Берлине со схемой проезда, а также конспект инструкций всем ребятам должны были раздать ещё в поезде. Кто именно где будет жить, давно распределили, за ребятами уже приехали вызвавшиеся пригласить их к себе в гости берлинцы. Все — с детьми. Это было непременное условие. И сейчас советских пионеров без спешки, по списку, разбирали немецкие семьи.
Геббельс знакомится со своей гостьей — Таней Лисицыной. Девчонка лет девяти в старомодном белом платье и с красным галстуком на шее смущённо произносит на ужасно корявом немецком фразу о том, как сильно она рада знакомству. Действительно, чем-то похожа на Хельгу, старшую дочь Геббельса. Такие же косички. С Хельгой я познакомилась три дня назад, когда приезжала провожать в Москву поезд с немецкими детьми.
А вот того «оратора» отпускать нельзя ни в коем случае. Длинный язык и отсутствие мозгов — гремучая смесь. Если отпустить его в свободное плавание, он обязательно тут в беду попадёт. Нельзя ему без присмотра.
Поэтому мальчишку пришлось пригласить к себе в гости мне самой. Меня он может агитировать вполне безопасно. Семья, которая ждала этого парня, похоже, несколько огорчилась, но я пообещала им, что они непременно попадут в следующий список принимающей стороны, если практика обмена будет продолжаться.
В машине этот обалдуй продолжал вести среди меня агитационную работу. На всякий случай я подняла звуконепроницаемое стекло, отгородившись от водителя. Я очень сильно подозреваю, что мой водитель, телохранители, а возможно, и горничные вполне понимают по-русски. Хотя при мне всё время разговаривают исключительно по-немецки.
Когда мне удалось поймать паузу в трескучих лозунгах, я перехватила инициативу и узнала, как зовут моего говорливого гостя. Оказалось, что зовут его Алёша, а фамилию он носит… Никонов! Услышав это, повнимательнее пригляделась к лицу парня. Знаете, что-то такое действительно есть. Похожую физиономию я ежедневно вижу в зеркале. Неужели предок? Тогда понятно, почему его включили в группу, несмотря даже на особенности его характера.
А «предок» тем временем продолжал бухтеть о мировой революции, самой передовой стране и неизбежном крахе капиталистического строя. Я же слушала его и думала о том, что вот мальчишка сидит и даже не догадывается, как дико и нереалистично выглядит советский пионер в красном галстуке и в красной повязке со свастикой на рукаве.
Но дико он выглядит лишь с моей точки зрения. А остальные советские ребята все надели повязки и не поморщились. Для них свастика — всего лишь символ Германии. Мне же до сих пор, даже три месяца спустя, иногда хочется плюнуть на неё.
