Резкий кивок приказал Седрику обернуться. Ловушка? Но тут же знакомый голос заставил его крутнуться волчком; Сзади стояли двое — бабушка и еще кто-то. Первой реакцией Седрика был жгучий стыд — надо же попасться в таком неприличном виде, чуть не голышом, но через мгновение он все понял. Голограмма, конечно же, иначе как бы могли бабушкины ноги уйти по колено в кровать. Рядом с ней стоял этот самый Багшо, только не в немецком костюме, а в самом нормальном, деловом. Да уж, не человек, а танк какой-то, поперек себя ширше, без брони это еще заметнее. И он, конечно же, не может быть одновременно в двух местах, так что проецируется не прямая передача, а запись. Да и глаза у этих двоих почти неподвижные, не видят ничего окружающего. Бабушка самая доподлинная — хрупкая властная женщина с белыми как снег волосами и бескомпромиссным, решительным лицом. Решительность, способная двигать горы и раскалывать скалы. Агнес Хаббард.
— ..Все и любые. Конец связи, — заключила свою речь бабушка; фигуры испарились.
— Что? — переспросил Седрик.
— То, что ты слышал.
— Ничего я не слышал. Связь два, повторите сообщение.
Безрезультатно.
— Не закодировано на твой голос, — вздохнул Багшо. — Ладно, сынок, прокрутим еще раз, но пора бы тебе если уж не повзрослеть, то хотя бы вести себя как взрослый.
Он повторил команду; посреди кровати снова выросли две фигуры.
— Седрик, мне стало известно, что ты покинул Мидоудейл раньше назначенного срока. Очень неразумный поступок. Я опасаюсь за твою жизнь. Этот человек — доктор Барни Багшо, один из наших специалистов по личной безопасности. Я поручила ему незамедлительно найти тебя и доставить в Институт. Ты должен выполнять его указания, все и любые. Конец связи.
За время бабушкиного монолога у Седрика отпала челюсть. Поспешно закрывая рот, он громко хлопнул губами — и смутился еще больше. На лице Багшо играло веселое презрение.
— Откуда я знаю, что это не липа? Презрение чуть поувяло.
— Ниоткуда.
— Ты мог все это подделать.
— Минут за пятнадцать — при наличии подходящего оборудования.
— И поэтому ты начал с того, что показал мне безвыходность моего положения?
По лицу Багшо скользнуло нечто похожее на улыбку.
— Не-а, мне просто захотелось дать тебе хорошую трепку. Ну так как — по-хорошему или по-плохому?
— Да уж лучше по-хорошему, — пожал плечами Седрик. — Только я хотел бы получить некоторые объяснения.
— Тогда приводи себя в порядок, а я буду говорить. У тебя как, намечено побриться в этом месяце или нет?
Седрик протиснулся между двух индусов и уныло поковылял к раковине.
— А ведь я могу позвонить в Центр и попросить подтверждение.
— Сейчас, между прочим, пять часов утра, — пренебрежительно фыркнул Багшо, — а экстренных кодов ты не знаешь. Служба безопасности не отвечает ни на какие вопросы, даже о погоде. Эти ребята не сообщат тебе даже, какое сегодня число. В приемное-то время, чтобы прозвониться к Матушке Хаббард
, требуется не меньше двух часов — и это еще при условии, если абонент сумеет внятно объяснить свое дело.
— Да я же звонил бабушке десятки.., ну в общем, часто.
— Звонкам из Мидоудейла, — вздохнул Багшо, — предоставлялся высший приоритет.
— Но если бабушка и вправду беспокоится обо мне, — торжествующе возразил Седрик, — она должна была приказать Системе пропускать мои звонки.
— Только я бы ей этого не разрешил.
— Ты?
— Угроза безопасности. Сделай она так, кто-нибудь мог бы пронюхать, что на нашем бриге отвязалась пушка. Нет, конечно, не пушка, а детский пугач. Одним словом, из звонка этого ничего не получится. Теперь выбирай — либо ты идешь со мной добровольно, либо я тащу тебя силой. Мне это безразлично, а тебе, скорее всего, нет.
Седрик оглянулся, не прекращая надраивать физиономию бритвой. Багшо удобно расселся прямо в воздухе — скорее всего, он жестко зафиксировал свои уолдики
.
— Как ты попал в мою комнату?
— Это — моя работа. Я могу забраться и в банковский сейф, только для этого нужно чуть побольше времени. Гостиничный номер? Чушь собачья, на все три замка потребовалось секунд тридцать.
— И ты знал, что я здесь?
— Ты что, глухой? Я проверил тебя газоанализатором — отсосал из-под двери пробу воздуха и проверил ее на человеческие феромоны. Еще тридцать секунд. Твои запахи занесены в досье. Все совпало. Конечно же, могло оказаться, что ты в номере не один, но мне на это было, честно говоря, начхать.
