Да, к подобному развитию событий наша армия совершенно не была подготовлена. Правительство, растерявшись, не сумело вовремя эвакуировать из крупных городов гражданское население. Не сумело вовремя скоординировать хоть какую-то оборону Калвиреи. Не сумело ничего, кроме как трусливо укрыться в практически заброшенном бункере и затаиться в ожидании непонятно чего, практически бросив на произвол судьбы всех остальных…
С ненавистью рассматривая технику, при помощи которой нашу оборону так легко смяли, я чуть было не пропустил тот момент, когда из днища корабля вниз, на каменный пол ангара опустился круглый диск, на котором неподвижно стояло несколько десятков фигур. Трое из них вышли немного вперед, остальные шустро рассредоточились по ангару, занимая стратегически удобные позиции. Удобные для того, чтобы в случае чего, немедленно уничтожить любого из нас, о чем явно говорило их оружие. Оно очень сильно отличалось от нашего, но довольно внушительно выглядело, особенно направленное в нашу сторону. Каждый из прибывших был где-то на голову выше среднего калвирейца, гуманоидного типа (по две руки, две ноги и голова на том же месте, что и у нас). Мощные фигуры. Хотя, возможно, это впечатление производили глянцево-черные скафандры, в которые все инопланетники были надежно упакованы. На головах затемненные овальные шлемы, которые не давали ни малейшей возможности рассмотреть, что же именно за твари скрываются за ними. Хотя зачем их рассматривать? Их нужно просто уничтожать. Поступать так же, как и они. Убивать быстро и безжалостно. Только вот в отличие от моих погибших сородичей, ЭТИ смерть как раз и заслужили. Твари!
Судорожно сжав рукоять подвешенного на поясных креплениях крейнта, в котором не было израсходовано ни одного заряда, я, не отрывая взгляда от стоявших ближе ко мне пришельцев, медленно стал тянуть его вверх. По попаданиям в цель я был самым первым на нашем курсе, так что расстрелять эти три неподвижно стоявшие фигуры не составит для меня ни малейшего труда.
— Вейтар, не делай глупость…
Ноа резко схватил одной рукой меня за запястье, а второй быстро выхватил крэйнт и подцепил на свой пояс. Сил сопротивляться и попытаться отобрать оружие обратно уже не было. Это неожиданное подлое предательство друга стало последней каплей, и я понял, что больше потрясений уже не выдержу. Дико хотелось заскулить от безысходности и понимания собственного бессилия. Но и на это сил уже не оставалось. Поэтому я просто закрыл глаза, чтобы не видеть внимательно и с некоторой опаской наблюдающего за мной Ноалина. Смешно. Неужели он думает, будто я настолько не в себе, что смогу кинуться на инопланетников с голыми руками? Я не идиот. Смысла в этом действии никакого не было. И если умирать, то по-другому, прихватив с собой на сторону невозврата хотя бы одну из Тварей.
— Отпусти, — просипел я, не понимая, почему так сильно сдавило горло, что слова, которые хотелось прокричать, мне удалось произнести почти что шепотом. Чуть ли не умоляющим, до-противного хриплым шепотом.
Как ни странно, но после моей просьбы руку моментально освободили. После чего я, прислонившись спиной к холодной стене ангара понял, что сейчас просто потеряю сознание. Ужасно заболела голова и появилось весьма нехорошее предчувствие, что меня сейчас вырвет. Только вот интересно чем, если я уже не помню, когда в последний раз ел? Хотя нет, помню. Последним как раз был вчерашний, разделенный пополам сладкий батончик, по словам Ноа, совершенно случайно завалявшийся в одном из его многочисленных карманов брюк парадной формы. Трепло! Можно подумать, что я не понял, что это был жалкий остаток от резервного продуктового набора, который нам еще успели выдать в первый день нападения на Калвирею. Батончик был из пайка Ноа, иногда просто выводящего меня из себя своей постоянной неуемной опекой, и который вначале пытался скормить мне его полностью. Когда же я его послал далеко и надолго, тот с явной неохотой согласился поделить его пополам.
— Вейтар, ты как?
Встревоженный тихий голос Ноа заставил меня горько усмехнуться. Какой интересный и своевременный вопрос. Неужели он рассчитывает услышать в ответ, что у меня все просто прекрасно?
