Стихи пошли по камерам. Их читали при тусклом свете фитилька после вечерней поверки. Их распевали. Когда в тетрадке осталась последняя чистая страница, ко мне подошел Саша Рыжий:
— Еще бы такую бросили, — сказал он.
— Кто же тебе будет даром бросать, — сказал я. — Надо чтобы стихи дошли и до тех, кто старается ради нас.
— А зачем они им?
— А тебе зачем?
— Они из нашей житухи, про нас.
Услышав наш разговор, к нам подошел дядя Костя:
— А ты напиши, где, как и для кого ты сочиняешь.
И я заканчиваю тетрадку стихотворением «Я пишу»:
Видеть злые муки в каземате
Муки испытавшему не новь.
Мне клочок бумаги только дайте,
А чернила тут заменит кровь.
Я пишу стихи под визги плети,
Под петлею мертвой на столбе.
Чтобы по стихам учились дети
Мужеству и стойкости в борьбе.
В какой камере только не знают Сашу Рыжего с его таежнымй рассказами? Но Сашу больше уважают за разные выдумки. Если он пойдет плясать, то заранее поджимай живот. Когда он бывает дневальным по камере, и ему надо мыть полы, то возле двери собирается столько народу, что охранникам-эсэсовцам приходится разгонять зрителей прикладами. Но однажды им заинтересовался сам комендант — ему понравилось, как Саша Рыжий моет пол. Каждую субботу теперь его брали в комендатуру на уборку, за что выдавали ему кусок хлеба и очистки от картошки. Веснушчатый, всегда веселый, ни одной минуты не сидящий на месте, сегодня он сидит спокойно, старательно трет кирпичом старую сухую доску. Саша мастерит балалайку.
Любители посидеть подольше, особенно «старички», узнав, что Рыжий занимается «пустым делом», обступают его:
— Ты бы свет какой-нибудь придумал, ведь темь одна в камере.
— Я же и делаю свет, — говорит Саша.
— Какой же это свет, — возражают ему, — Это балалайка.
— Да, это балалайка, но она породит свет.
Когда балалайка была готова, небольшого размера, с одной струной и то ржавой, Саша вышел во двор и, сев на пень у дорожки, ведущей к кухне, заиграл. Из соседнего сектора полетели к Саше галеты и сигареты. Один из французов бросил Саше целую булку и попросил, чтобы он сделал ему замок закрывать чемодан.
И Рыжий занялся замком. Он достал где-то кусок березовой доски и целыми днями выковыривал ногтями всякие полосы и дырочки. А иногда просто грыз зубами.
«Старичок» Иван Коротин, наблюдавший за работой Саши, не выдержал, подошел:
— Какого ты черта делаешь?
— Замок, — ответил Саша Рыжий.
— О свете подумать надо. Зачем он тебе?
— Твой язык запереть.
Иван Коротин не обиделся:
— А ключ где?
— И ключ будет, и свет будет.
Не обращая внимания на пересуды друзей, Саша продолжал заниматься своим делом.
Через два дня он положил на стол замок с ключом. Но секрет своей работы Саша так и не открыл. А показывал с удовольствием. Повернешь ключ влево — дужку не выдернешь. Повернешь вправо — сама вылетает.
— Ну и черт же, — говорил один.
— Не черт, а бог, — утверждал другой.
А Саша Рыжий стоял и посмеивался:
— Да я и не то сделаю еще.
— Ты свет сделай, — подсказывал Иван Коротин.
— И сделаю, дайте подумать.
За этот замок военнопленный француз подарил Саше ножик с пятью лезвиями и пилкой. Рыжий берег его, как пайку хлеба.
В детстве Саша видел у своего деда Игната в чулане узкий, но яркий огонек, вылетавший сквозь трубочку из железной банки. Дед Игнат клал в банку карбид, наливал воды, закрывал крышкой и подносил спичку к трубке. Тогда-то и вспыхивал фитилек.
На трубочку он наткнулся сразу — увидел у своего соседа алюминиевый мундштук. Пришлось выменять за полпайки хлеба. А за банкой он следил целую неделю. Однажды, когда Рыжий мыл в комендатуре полы, конвоиры, получившие на обед тушенку, пытались открыть ее, разрезав железную банку пополам. Но Саша подсказал, что надо ножом сверху наполовину вырезать круглую крышку и вывалить мясо на тарелку. Они так и сделали, а за совет отдали ему облизать банку. Рыжему этого только и надо было. Теперь где достать карбид?
Как всегда, в субботу Саша пошел мыть полы в комендатуру. Оставшись один, он раскрыл пилку ножа и у правой батареи на вентиле от стены стал перепиливать трубу, а перепилив, спокойно занялся мытьем полов. Вошедший комендант-эсэсовец, увидев в комнате пар, остолбенел:
