— Да, миледи. Простите за беспокойство, я не стану больше досаждать вам.
— Рада слышать.
Марк встал и откланялся, леди Сибил едва заметно кивнула ему. Однако перед тем, как выйти, он взял кубок со стола и нахально допил остаток вина. Графиня усмехнулась его дерзости и махнула рукой: мол, я оценила, а теперь — вон. И Марк ушел.
Леди Сибил сдержала обещание и не наказала Вандена, даже не сказала ему ни слова. Однако Мира хлебнула полной ложкой.
— Ты — непослушная дрянь. Неблагодарная заносчивая мелюзга! — цедила графиня, постепенно поднимаясь до крика. — Как ты смела?! Я ли мало дала тебе, я ли, скажи?! Я защитила тебя, привезла в столицу, ты живешь в моем доме, ешь за моим столом, пьешь мое вино! Все, что требовалось от тебя — просто знать свое место! Но нет, ты лезешь, сунешь свой крысиный носик туда, куда даже я не смею! Леди?! Какая ты леди! Ты и до горничной не достаешь! Иная собачонка получше тебя будет!
Мира терпела. Она знала, на что шла, когда рассказывала о своих проделках. Чувство облегчения после вчерашних ужасов помогало терпеть и молчать. Но, когда графиня в очередной раз обозвала ее неблагодарной дрянью, девушка не сдержалась и прошипела сквозь зубы:
— Можно подумать, вы все это устроили ради моей благодарности. Кажется, вы надеялись на благодарность персоны поважнее.
— Что ты сказала?! — крикнула Сибил. — Повтори, что сказала?!
Мира нервно ухмыльнулась. Графиня схватила со стола полупустой кувшин и запустила в стену. Сосуд с треском разлетелся, алые пятна расплылись по камням. От резкого движения рукав платья графини порвался, она уставилась на прореху, скрипнула зубами от злости и быстро шагнула к Мире. Ладонь графини взлетела, нацеливаясь для пощечины. Девушка вскрикнула. Леди Сибил остановила руку в дюйме от лица Миры. Перевела дух, отступила назад.
— Убирайся наверх, отродье. Проведешь неделю в своей комнате, на хлебе и воде.
Мира сумела овладеть собой.
— Да, миледи.
— Нет, стой.
Графиня отодрала от платья злосчастный рукав, затем второй. Швырнула Мире оба куска материи.
— Сперва убери здесь! Затем — в комнату.
— Да, миледи.
Мира уснула голодной и чудовищно уставшей. Однако спала крепко до самого утра. Как хорошо спится, когда уверен, что проснешься живым!
Ее заключение продлилось до следующего вечера. Перед закатом дверь распахнулась, в комнату вошла графиня, держа в руке гербовый конверт. Девушка разглядела скрещенные перо и меч.
— Владыка Адриан шлет нам приглашение на летний бал, — произнесла леди Сибил, протягивая конверт Мире. — Нам обеим. Мы с тобой — представители Великого Дома, и не нуждаемся в специальном приглашении для летнего бала. Имеем право посещать любые дворцовые балы, кроме закрытых. Так что приглашение — это жест. Владыка просит у нас прощения… в той мере, в какой может себе позволить.
Мира проглядела письмо. Леди Сибил добавила, прежде чем уйти:
— Завтра я позову швею. Подумаем вместе над нарядом для тебя.
— Да, миледи.
Мира поняла: графиня также попросила прощения. В той мере, в какой могла себе позволить.
Май 1774 года от Сошествия Праматерей
Герцогство Южный Путь
Двое суток на борту шхуны Хармона Паулу терзала тревога — налетала вспышками, как лихорадка, лишала аппетита и сна. Но когда он ступил на берег в Южном Пути, в приозерном городке, где оставил свой обоз, на душе сразу стало спокойнее. Все, кто мог знать тайну Предмета, остались по ту сторону озера, а торговца окружили привычные места и давным-давно знакомые люди. Светлая Сфера, обернутая в рубаху, мирно дремала за пазухой торговца и больше не буравила ему брюхо мрачными предчувствиями.
Хармон нашел обоз в полном порядке. Снайп с Луизой успели поторговать в отсутствие хозяина, и дезертир передал Хармону выручку. Вихревы дети подскочили с расспросами к Полли — она успела полюбиться им за недолгое время знакомства. Доксет подкрался к Хармону с осторожным вопросом:
— Хозяин, как оно сложилось-то, заработали монетку?.. — и Хармон тут же понял, что оставленные Доксету четыре агатки тот уже благополучно пропил.
А Луиза со своей крестьянской обстоятельностью спросила:
