— Что ж… — леди Сибил встала, провела руками по волосам, откидывая их назад. Что-то от пантеры или тигрицы было в ее движении. — Проводи его. Но перед тем зови мечников. Пусть будут рядом, наготове.
Лакей вышел, и Мира в тревоге уставилась на графиню:
— Кто он, этот Марк?
— Марк, милая моя, — это глава протекции, тайной стражи императора. Ворон Короны. Он прилетает выклевать твои глаза перед тем, как палач отсечет голову.
Мужчина, вошедший в комнату, был не слишком высок, хотя и крепок. Одет в черный камзол и бриджи, на ногах лакированные туфли, на поясе шпага и кинжал. Забавной франтовской деталью смотрелся белый шейный платок. Лицо его было тонкогубым и скуластым, щеки покрывала щетина. Он выглядел зажиточным горожанином — не знатным, но крепко стоящим на ногах.
— Здравия вам, леди Сибил, леди Глория, — сказал он, подходя.
Графиня смотрела ему в глаза.
— Стало быть, его величество решил унизить меня допросом? Этому не бывать. Адриан хочет спросить меня — пусть сам спросит, и я отвечу. Адриан хочет видеть меня на плахе — пусть прикажет, и я приду на плаху, тьма меня сожри. Но простолюдин не будет допрашивать графиню Нортвуд!
Мужчина в черном примирительно развел руки в стороны и улыбнулся. Это было обезоруживающе неожиданно.
— Миледи, миледи!.. Я не имел ничего подобного в мыслях. Я понимаю, в каком положении вы находитесь…
— Неужели? Просветите меня, сударь!
— Вы приютили бедную девушку, чудом спасшуюся от гибели. Вы рассмотрели и угадали то, чего не видел никто другой: масштабную интригу против самого владыки. Движимая желанием защитить девушку, императора и других невинных людей, что могут попасть под клинок злодеев, вы проделали долгий путь и прибыли в столицу.
Говоря это, Марк медленно приближался. Леди Сибил следила за ним с затаенною злобой. Казалось, она изготовилась к прыжку.
— Вы пришли на прием к императору и откровенно рассказали все. Что же вы получили взамен? Недоверие, унижение, почти открытое обвинение в интриге. Хуже всего то, что слухи об этом мгновенно разлетелись — двор ненасытен в злословье… И вот, вы — благородная графиня Нортвуда — вынуждены жить затворницей в этом доме. Вы избегаете людных мест, балов и приемов. Вы знаете: смешки будут преследовать вас всюду, виться, как оводы. Ваша гордость устроена так, что ее раны гноятся и не заживают чертовски долго. Вы не можете выбрать: вернуться ли в Клык Медведя и тщетно пытаться забыть, отвлечь себя кутерьмой дел? Или остаться здесь, в столице, заглушать мысли вином, — кивок в сторону кубков на столе, — и ждать. Чего ждать?..
Марк подошел так близко, что между ним и графиней осталось две ладони воздуха — не больше. С такого расстояния можно сделать с человеком что угодно: свернуть шею, всадить под ребра кинжал, поцеловать… Графиня не отступила, продолжала глядеть на Ворона в упор. Что-то изменилось в ее лице.
— Чего ждать? — повторил Марк. — Возможно, того дня, когда все поймут, что вы были правы, а владыка ошибся? Может быть, нового убийства?.. Я верно говорю, миледи?
— Я могу приказать, и вас вышвырнут отсюда, — сказала графиня. В ее словах была угроза, но куда меньше, чем могло бы быть. Уж Мира-то знала, на что способна леди Нортвуд.
— Не сомневаюсь в этом, — ответил Ворон. — Но вы будете чертовски неправы. Так не обращаются с союзниками.
— Вы — мой союзник? С каких пор?
— По крайней мере, я принес вам добрую весть.
Рот графини приоткрылся, она моргнула.
— Плайский старец, — сказал Марк, буравя ее взглядом. Глаза леди Сибил раскрылись шире.
— Леди-во-тьме из Дарквотера, — сказал Марк. Графиня смотрела на него, как завороженная.
— Бедная Минерва из Стагфорта, один раз обманувшая смерть, — отчеканил Марк. Графиня беззвучно ахнула.
— "Кто же из них?" — думаете вы сейчас. Чью жизнь отобрали злодеи? И что же чувствовать из-за этого? Радость ли, печаль? И если радость, то скрывать ли ее от проклятого Ворона?
— Так кто же?! — процедила графиня.
— Сир Адамар, двоюродный брат владыки. Погиб нынешним утром на охоте.
Мира вздохнула. Один быстрый глубокий вдох, почти бесшумный. Но Марк метнул в ее сторону косой взгляд.
