Мы остановились у мрачного серого здания. Поднялись на второй этаж и вошли в небольшой кабинет с зарешеченным окном. Тут было прохладно. Майор предложил мне сесть, а сам взялся за телефон.
— Дежурный! Следователь Пронин. Мокроносова ко мне… Да. В мой кабинет. Что? Нет, нет, спасибо, я сам.
Майор Пронин бросил трубку и пристально посмотрел мне в глаза.
— Сейчас сюда приведут одного типа. Он подозревается в убийстве. Улик у нас недостаточно, доказать его вину мы пока не можем. Ваша задача — вытянуть из него подробности совершенного им преступления, добыть, так сказать, недостающие улики. Только вот особая просьба, — Пронин замялся, — пусть ваше участие… останется тайной. Хорошо?
Я кивнул.
— А пока, — он вынул из ящика стола папку, — ознакомьтесь с материалами следствия.
Я открыл папку и бегло просмотрел дело.
Две недели назад, в пятницу, в три часа дня, сосед Мокроносова по лестничной площадке, некто Пауков, был обнаружен в своей квартире с проломленным черепом. Убийство было совершено тупым предметом, по-видимому пустой бутылкой из-под водки. Осколки бутылки были обнаружены рядом с трупом. Входной замок цел, никаких следов взлома. Преступник воспользовался своим ключом или был впущен в квартиру самим Пауковым. Минут за сорок до того, как был обнаружен убитый, соседка с верхнего этажа, спускаясь по лестнице, увидела, что дверь у Паукова чуть приоткрыта. Она не придала бы этому значения, если бы в пятнадцать часов, возвращаясь обратно, не увидела ту же картину. Заподозрив неладное, она вошла в квартиру и увидела на кухне бездыханного Паукова. Быстро прибывшая на место происшествия милиция обратила внимание на спертый воздух и запах спиртного перегара, на грязную посуду в раковине и на столе. Медицинская экспертиза установила: Пауков погиб, будучи сильно пьян. Смерть наступила около четырнадцати часов. Опрос соседей начали с Мокроносова. Выяснилось, что незадолго до убийства Мокроносов находился в квартире Паукова, где они вдвоем выпили две бутылки водки. Затем, по словам Мокроносова, он вернулся к себе и завалился спать. Разбудили его сотрудники милиции.
Майор Пронин полагал, что Пауков был убит соседом во время попойки, когда между ними вспыхнула ссора. Отпечатки пальцев Мокроносова на осколках бутылки подтверждали эту версию.
Мокроносов категорически отрицал свою причастность к убийству, заявляя, что покинул Паукова, когда тот был в полном здравии и лишь слегка «поддамши». Майор решил задержать Мокроносова по подозрению в убийстве. Далее следствие не продвинулось ни на шаг.
Я отложил папку. Следователь с надеждой взглянул на меня.
— Ну как?
— Есть вопрос. Когда Мокроносов покинул квартиру Паукова?
— В тринадцать тридцать, там же написано… но это с его слов.
Я кивнул.
Честно говоря, особого рвения и интереса я не испытывал. Единственное, чего мне хотелось, — побыстрей «прощупать» Мокроносова, установить, виновен ли он.
Ввели Мокроносова. Щуплый, немолодой. Вид измученный. В глазах ни тени надежды.
— Вот он, голубчик!
Я понял: этот добродушный с виду майор может быть жестоким.
— Зачем вызывали? — глухим голосом спросил Мокроносов.
— Тебя привели. Вызывают оттуда, — Пронин ткнул жирным пальцем в сторону зарешеченного окна, — с воли.
Мокроносов ни в чем не виноват. Я понял это сразу. Более того, как я ни пытался отыскать в его памяти хотя бы тень случайно увиденного им убийцы, все было напрасно. «А раз Мокроносов ни при чем, — решил я, — убийца мог проникнуть в квартиру Паукова только в те полчаса, когда тот оставался один, то есть с тринадцати тридцати до четырнадцати».
Теперь, когда я убедился в невиновности сидевшего передо мной человека, на меня легла ответственность за его судьбу. Как доказать невиновность Мокроносова? Да, мне не симпатичен этот алкаш, но установить истину я обязан.
— Ну как вам нравится этот типчик? — спросил майор Пронин, кивая на Мокроносова.
— Товарищ майор, я согласился помочь вам, прибегнув к способу, известному одному лишь мне. Не требуйте ни фактов, ни улик, ни доказательств моей правоты, — официальным тоном заявил я. — Этот человек к убийству Паукова не имеет никакого отношения.
