Ли вынул из-за пояса толстую чёрную палочку, приподнял мой подбородок и посветил мне в глаз.
— Что это, Ли?
— Мультифункциональный диагностический прибор. МДП. Меня беспокоит твой обморок.
Ли посветил мне в другой глаз и, кажется, удовлетворился увиденным. Как каждый профессиональный палач, он был хорошим врачом.
— А ну дай сюда.
Он протянул мне МДП. Краткий осмотр привёл меня в восторг.
— Я тоже хочу!
Ли осторожно сжал мои пальцы на приборе.
— Я их много хочу. Для всей больницы. Почему этой штуки нет в каталогах?
— Она наша, совсем новая. Я оформлю дарственную от города, и тебе пришлют партию. Всё равно меня тут часто видят, и все уже знают, что мы друзья.
Эта божественная Ниневе с её технологиями, ноу-хау, с её людьми… Как-то среагируют ниневийцы, когда увидят серебряный медальон регулятора в репортаже очередного шустрого журналиста?
— Ты теперь, главное, береги медальон. Береги себя, — сказала я.
Он погладил меня по голове, надел свой шлем и ушёл. Я поднялась к себе и проводила взглядом его машину, уходящую по шоссе в безбрежье красной восточной пустыни. На столике у кровати всё ещё лежала книга, которую он читал — сборник стихов Розы Ауслендер. Я подняла его и прочла стихотворение, на котором он был открыт.
Верность-2
На Хрустальной Горе
клялись в верности
мы век назад
Он прошёл
клятва
снесена ветром
Я в могиле живу
ты травинкой
растёшь надо мной.
Я легла на кровать, крепко сжимая книгу, и стала молиться. Господи, спаси Ли. Если он совершает ошибку, прости его. Покарай меня, ведь я не нахожу, что ему возразить и поддерживаю его — только прости и спаси Ли. Он того стоит. А ещё лучше спаси нас обоих, и Джошуа, и вампиров, и даже русского дурака в белом. А ещё лучше, закралась мольба, чтобы всё это было правильно. Боже, пусть будет так, что Ли не ошибается в Инлэ! Ведь Ты одобрил действия Анри Таннхойзера и даровал ему великую победу надо злом. Так, может быть, Ты одобришь и выбор Ли или по крайней мере любовь, которая за ним стоит?! И это новое восстание против жестокого миропорядка тоже? И даруешь нам победу? Боже, прошу Тебя! Пусть Ли тоже окажется прав!..
Тут на живот мне влезла кошка, размурчалась и принялась меня когтить.
* * *
Ночная дива пришла не одна. Мужчина, который вёл её под руку, был человеком. Он делал её видимой, осязаемой, более заметной среди людей. Когда она, поднявшись ко мне, подняла вуаль, я поняла, что он делал её счастливой.
Всё было так же, как во время её первого визита — сумерки, манящий голос и тайна — только на этот раз она взяла Джей Ди на руки, умело предотвратила начинающийся плач погремушкой и поцеловала ребёнка в лоб. Она робко посмотрела на своего спутника. Тот улыбнулся.
— Простите, доктор Тэллу, — сказала вампирша. — Мой муж, как видите, человек и в ближайшие годы останется человеком. Мне и так достаточно тяжело, я не хотела ещё проблем… но Том будет очень хорошим отцом. Он это заслужил.
Она нежно прижала Джей Ди к груди, где у человека должно было биться сердце. Почему Ли не предложил мне оставить ребёнка себе?! Да потому, что это навлекло бы на меня ещё большую угрозу, сказало моё сердце мне — на меня, на Замок, на Джошуа. Разве любящий захочет угрозы жизни любимых? Нет, он примет меры, чтобы её убрать. Даже если это значит переложить её на кого-то ещё… И нанести рану любимому человеку.
Я протянула Тому документы и пропуск.
— Через три дня я вас жду на переливание крови. Сначала будем делать его раз в неделю, потом посмотрим.
— В принципе, — сказала женщина, — можно без этого обойтись.
— Да. Но если он будет просто пить кровь, он станет вампиром. Я думаю, он должен сделать этот выбор сам, когда достаточно подрастёт.
Она склонила голову и опустила вуаль, подчиняясь.
* * *
Я поместила новый рисунок Ли в рамку и повесила на стену офиса. Это был в самом деле изумительный узор. Портрет вечности. За окном догорал закат. Пустыня отсвечивала пурпуром.
— Заходите, Габриль, — сказала я. — И садитесь.
У практиканта был почти шокированный вид. Он был как будто чем-то неприятно поражён и сел на край кресла, готовый подхватиться на ноги в любой момент.
