— Их работа — улица. — Коротко отрезал Норин. — копытным не с руки гарцевать по пересеченной местности ресторана.
Больше он ничего не добавил. Высунувшись из‑за своего укрытия, Норин бегло оглядел перекресток. Хоть это был, практически, исторический центр столицы, улица оказалась пуста. Когда завязалась перестрелка в одном из многочисленных уютных ресторанчиков, народ, как жители города, так и его гости, поспешили покинуть окрестности. Кто‑то с визгом, кто‑то — молча, но все поспешно. Подоспевшие кентавры из дорожной милиции, по приказу Норина, перекрыли квартал и никого не пускали. Но существовала одна серьезная проблема. В том самом ресторанчике остались посетители, которые моментально, неожиданно для самих себя, переквалифицировались в заложников. Выбора не оставалось, пришлось вызывать спецназ.
Нет, конечно же, можно воспользоваться советом Дункана и с голой грудью ринуться вперед на штурм, а потом в центральной газете будет очень красивый некролог, а Профессор на похоронах будет говорить трогательные и возвышенные слова. Ничего из этого Норина не прельщало. Он никогда не совершал необдуманных поступков и всегда тщательно планировал любую операцию. Именно поэтому у него уже два ордена за отличную службу, куча благодарностей в личном деле и погоны майора на плечах. А Дункан так и пробегает в капитанах до пенсии, если не изменит своего отношения к делу.
— Сколько лет с тобой знакомы, столько и удивляюсь твоему спокойствию. — Проговорил Дункан, когда Норин закончил осмотр и присел рядом с ним. — Ты даже Грозного Дюка никогда не боялся, когда мы в кадетке учились, помнишь?
— Поспешность и суета не несут ничего толкового, поэтому я не использую эти нерезультативные функции. — Пожал плечами Норин, достав из кобуры свой «единорог» и проверяя обойму. Патронов оставалось ровно половина.
— Вот я и говорю — ненормальный ты. — Категорично, скорее, для самого себя, чем для напарника, подытожил Дункан.
Норин никак не отреагировал на такое панибратство подчиненного. Он лишь еле заметно усмехнулся и прищурился на другой конец улицы, откуда уже слышались крякалки приближающейся машины со спецназом. Подняв руку, Норин подал сигнал и один из патрульных кентавров быстро смотал ленту временного ограждения, пропуская машину.
Мощный, бронированный, с двумя задними мостами, военный джип подъехал к законникам, сидящим возле машины, и затормозил буквально в полуметре от коленок Норина. Сидевший за рулем накаченный клыкастый орк широко осклабился, довольный своей ловкостью.
Зато Дункан был совершенно противоположного мнения.
— Эй ты, рожа зеленая! Ты, чего творишь, каскадер недоделанный?! — воскликнул он, вскакивая на ноги и со всей силы ударяя кулаком в лобовое стекло.
Это стекло было рассчитано на прямое попадание крупнокалиберной пули, и единственное, чего Дункан добился, так это ободранных костяшек на руке. А младший лейтенант за рулем лишь оскалился еще шире.
Тем временем открылась пассажирская дверка, и из джипа выбрался еще один орк, но только гораздо старше и с погонами майора. У него была такая же самодовольная рожа, как у молодого, но только украшенная шрамами, а один из клыков был некогда обломан и заменен на серебряный.
Вслед за своим командиром из джипа выбралось еще трое бойцов, все, как специально разных мастей — эльф, дроу и фурри‑лис. Но, не смотря на такую разношерстность, все они были облачены в форменную броню из современных композитных материалов, которая в то же время очень сильно напоминала старинные эльфийские доспехи времен Роментической Эпохи.[1] Исключительно эльфийское руководство страны ревностно сохраняло свою приверженность к старинным традициям, которая выражалась и таким вот образом. Быть может другим расам, населявшим империю, это и не очень‑то нравилось, но разве с Престолом поспоришь. Корона в этой стране охранялась пуще, чего бы то ни было, и Норин с Дунканом и вот эти бравые ребятки, так лихо подкатившие на своем джипе, были одни из тех, кто оберегал имперскую безопасность. Они и были имперской безопасностью во плоти.
Небрежно закинув автомат системы «Шлаустрихер» на плечо, орк подошел к Норину, поднявшемуся навстречу. Остальные трое спецназовцев остались на месте, не мешая начальству разговаривать.
