Страж Смерти. Наемник [пишется] - страница 49

Элкос покачал головой. – Есть только один, но я не уверен, что о нем не знают. Видишь ли, на арене, я видел одного из координаторов братства клинка, это один из руководителей организации, могли и выбить показания. – Язулла кивнул, с недоверием рассматривая убийцу, затем сказал.

– Всю верхушку вырезали под корень, только несколько человек оставили в живых и отправили на арену, так как они сами сдались, выдав всю информацию. – полукровка понурил голову. – У меня есть сведения, которые тебе совсем не понравятся, Элкос. Заказ поступил на визиря от самого хана, ему нужен был повод для расправы над серым братством, ваше начальство совсем зарвалось, к тому же вы подмяли под себя практически всех воров в халифате. Только не говори, что не пустынные змеи обчистили несколько домов в столице. Умудрились вынести все подчистую, думаю, будь у вас больше времени, вы бы и сами дома разобрали и утащили. Правда, и положительная сторона все же была, поприжали разбойников на дорогах и вывели под корень все заезжие группы убийц.

– Территория наша, нам и охранять источник дохода от чужих. – пожал плечами Элкос. – Яз, согласись, ведь и польза для армии была обоюдная. Наши мастера втихую тренировали и кахулов, ну а серые кланы иногда выполняли правительственные заказы.

– Я и не спорю, но могли бы умерить свои аппетиты. Вы же обчистили дом племянника хана и прирезали его самого!

– Язулла, нам поступил заказ, и мы просто не могли от него отказаться, так как он проходил под копытом золотого коня. – повесил голову Элкос, затем пристально посмотрел в глаза воину. – Теперь мне понятно, нас просто сдали! Сдали свои же! Ведь это я отправил племянника хана на свидание с АйкенМа, Заллос руководил группой воров, чистивших дом.

– Вполне закономерно. – Данте посмотрел на Элкоса – Не удивлюсь, если хан сам заказал племянника, восхотевшего ханской короны, или что тут у вас вместо нее, затем, нажав на глав клана, заставил сдать вас, чтобы якобы решить кровную месть малой кровью. Заказал визиря, чтобы избавиться от неугодного человека и прибить вас двоих, убили бы – не велика потеря, не убили – тоже ничего плохого. Этим самым, хан обеспечил себе предлог избавиться от организованной группировки, так называемой второй власти в столице. И недовольных таким решением кахулов заткнул, и избавился от клана. Тогда получается, что теперь вам идти некуда, правильно? – полукровки кивнули. – Вы со мной? – вновь кивок был ответом, Данте хмыкнул и посмотрел на настороженных оборотней, пробормотал. – Добавим веса на свою чашу весов и подтолкнем Алетагро к нужному мне решению, кроме того, надо сдержать слово, данное одной непостоянной ящерице. Чудики, топайте сюда, разговор на волчий хвост имеется.

Услышав последние слова, оборотни буквально подлетели, заставив шарахнуться в стороны полукровок и людей. Данте улыбнулся оборотням, затем поднялся на ноги.

– Эки, как у вас обстоит дело со стаей?

Экитармиссен посмотрел на Данте глазами побитой собаки.

– Никак, мы сами по себе, держимся вчетвером рядом с дядькой Алетагро, так как нам просто некуда идти. На Индероне нам конечно рады, но за своих принимают только те старшие, что находятся в камере вместе с нами. Мы не принадлежим ни одной стае, а свою не имеем права основать, потому что нет вожака.

– Вы же знаете, кто я? – оборотни неуверенно кивнули. – Предлагаю основать стаю, пока номинально, потом, когда вырвемся, надо будет, чтобы стаю признали официально.

– Дан, – неуверенно и как-то смущенно обратился Элеомис, не сводя с полукровки взгляда. – ты же полукровка и не совершеннолетний, я не понимаю как ты можешь быть высшим?

– Ребята, я не полукровка, – все в камере замерли, услышав разговор. – я, если уж на то пошло, многокровка, к тому же высший оборотень, и похоже единственный мастер-оборотень на все Северье. – все недоуменно начали переглядываться, оборотни находились в шоке, и похоже единственные, кто понимал, что значит сочетание мастер-оборотень. Оборотни синхронно встали на правое колено, склонив головы.

– Высший, признай своими! – все четыре голоса предательски дрожали и буквально сквозили неприкрытой надеждой. Данте криво усмехнулся, выйдя в середину камеры, громко и четко приказал.