– Ребенок? – с ужасом в голосе произнес Дрю. – Она что, беременна? – Это могло бы объяснить порыв его брата.
– Мне кажется, нет, – сказала Бекки.
– Но вы не знаете наверняка?
– Это не мое дело. И не ваше. Но даже если она беременна, такие браки тоже бывают удачными. Я устраивала свадьбы для людей, которые знали друг друга пару недель, и для людей, которые знали друг друга много лет. Как-то раз я организовала торжество для пары, которая прожила вместе шестнадцать лет. Через полгода молодожены развелись. Но я видела много счастливых браков.
– И давно вы занимаетесь этим делом?
– Два года, – сказала она.
По какой-то причине Дрю не стал расчехлять свой арсенал саркастических замечаний.
– Итак, вы уже видели много счастливых пар, которые не разошлись за два года. Два года – вряд ли надежное свидетельство прочных отношений.
– Это сразу видно, – упрямо сказала она. – Некоторые люди будут любить друг друга вечно.
Ее голос звучал слегка задумчиво. Что-то дрогнуло у Дрю в груди. У него было такое ощущение, что он смотрит на одну из тех мечтательниц, которые верят в любовь до гроба. Рядом с такими феями находиться опасно.
Впрочем, Дрю ничего не грозит. Простая девушка из Лосиного Луга не сможет пронзить броню вокруг его черствого сердца. О чем он только думает? Дрю мысленно выругался, заметив течение своих мыслей. Разве это не доказательство того, что она уже пробивается? Они уже долго ведут разговор, который ничего общего не имеет с ее неосуществимым строительным проектом.
Дрю стряхнул с себя это странное чувство и смерил Бекки особо жестким взглядом.
– Надо же. Вас уже ждут в «команде Золушки».
– Несмотря на то, что я возглавляю компанию под названием «Долго и счастливо»…
Он закрыл глаза:
– Это не лучше Лосиного Луга.
– Это отличное имя для компании, занимающейся проведением торжеств.
– Кажется, у меня начинает болеть голова.
– Но, несмотря на имя моей компании, я уже давно не верю в сказки.
Он открыл глаза и посмотрел на нее.
– Да неужели? – сказал он сомнением.
– Да, чтоб вы знали!
– Дамочка, даже до того, как я узнал имя вашей компании, я мог бы сказать, что вы только и мечтаете, что встретить сказочного принца.
– А вот и нет!
– Вам разбили сердце.
– Нет! – возразила она. Ужасная лгунья.
– Может быть, даже не разбили. Вы просто разочаровались в любви.
– Значит, теперь вы читаете мысли?
– Ага! Я угадал!
Она сердито взглянула на него.
– Ничего, ваше сердечко исцелится. И вы снова будете ждать своего принца.
– Я не буду.
– Кстати, это не я.
– Кто?
– Ваш принц.
– Вы самый грубый, эгоистичный…
– Просто говорю, что я не могу быть ничьим принцем.
– Знаете что? Вас не могли бы принять за прекрасного принца даже в том случае, если б вы надели корону, лосины и золотые туфли!
Теперь, когда он установил границы, ему показалось уместным немного ее подразнить.
– Пожалуйста, скажите мне, что вам не нравятся мужчины, которые носят лосины.
– Какие мужчины мне нравятся – это не ваше дело!
– Верно. Просто мы будем работать в непосредственной близости. Я буду часто снимать рубашку. В прошлом женщины нередко падали в обморок, узрев мой голый торс. – Он улыбнулся.
Ему безумно нравилось заигрывать с ней, тем более что его флирт достигал желаемого эффекта – возводил между ними большую крепкую стену, и ему даже не пришлось ради этого тратиться на строительный материал.
– У меня тоже голова заболела, – сказала она. – Только не сейчас, а в тот момент, когда вы показались в дверях.
– О, как здорово, – сказал он. – Обожаю конкуренцию. Давайте посмотрим, кто кому больше досадит.
– Хотите узнать, как я могла бы вызвать у вас такую же ужасную головную боль, как у меня сейчас? Если б разбила эту лампу о вашу голову!
Ее рука на самом деле застыла над довольно тяжелой на вид латунной лампой, стоявшей на углу стола. Очевидно, ей очень хотелось бы претворить в жизнь свою угрозу, но для этого она была слишком чопорной и сдержанной.
– Я пробуждаю в вас самое худшее, – сказал он с удовлетворением.
Она посмотрела на свою руку, замершую в дюйме от лампы, и на ее лице появилось такое потрясенное выражение, что Дрю, забыв обо всем, сделал то, чего меньше всего хотел сделать, – он расхохотался.
