— Стивен, я в порядке, — сказала она с несколько преувеличенной самоуверенностью. — Я пойду выпью кофе. Подожди здесь.
— Да не упрямься ты, черт побери! — воскликнул Стивен, и его зеленые глаза сверкнули. — Прошу тебя, Бронте, не упирайся. Садись в эту рухлядь и езжай за мной. Гилли не очень понравится, если эту штуку иссечет градом.
— Да какая разница? — Бронте издала короткий смешок. — Этот чертов дождь стихает.
— Чего ради ты тратишь время на споры? — закричал Стивен, теряя терпение. — Сегодня нас ждет самая серьезная гроза за все время, что ты здесь. Если тебе твое здоровье дорого, ты поедешь сейчас же.
— Ладно, ладно. Спокойствие, только спокойствие.
Она послушно скользнула за руль и ощутила дрожь, так как температура воздуха несколько упала.
Десять минут спустя они уже были в полной безопасности, входя в дом Стивена через его гараж.
Нити яркого белого света пронизывали комнату, когда небо пронизывали смертоносные молнии. В саду обжигающий ветер яростно тряс листья высоких пальм. Море бушевало. Бесконечные волны того же зловещего серого цвета, что и небо, сменялись дыбящимися серебряными, пурпурными и черно-зелеными волнами. Возле похожих на крепостные стены прибрежных валунов белые брызги взмывали в воздух на двадцать и даже больше футов.
Этот морской пейзаж был таким величественным, таким волшебным, что Бронте на мгновение просто застыла, не дыша, а только прославляя могущество природы. Ветер выл и свистел за окном, рвался в дом, и бешеный ливень лупил по стеклу. По небу мчались тучи. Гром пугал, но молнии внушали буквально парализующий страх. Минута шла за минутой, а Стивен и Бронте просто стояли, загипнотизированные диким зрелищем. Ливень и ветер утихомирить невозможно. Как и предсказывал Стивен, пришла серьезная гроза. В эти мгновения мысли Бронте обращались к безопасности Гилли и Макса. Нет, волноваться нечего. В жизни Гилли видала бури, и такие, и еще похлеще. «Иволги», в такой-то низине, защищает сама земля, вулкан, и потому они всегда стоят нерушимо.
Стоило и Стивену, и Бронте подумать, что града они в этот день счастливо избегут, как начался град, и блестящие ледяные шарики украсили траву. Было слышно, как они отчаянно колотят по крыше. По высоким окнам стекали ручьи серебряной жидкости. Сливающиеся и расходящиеся потоки летели с крыши, и было ясно, что водосточные трубы проигрывают им битву.
Бронте залила радость от сознания того, что внутри дома они в безопасности. А внизу огромная сверкающая волна, зеленая и яростная, с шумом разбилась о камни.
— Боже!..
— Ты не боишься?
Стивен приблизился к ней, когда очередная поразительно яркая вспышка молнии пронизала стальное небо.
— Нет, — шепнула Бронте.
— Дом построен с учетом возможности прихода циклонов. — Стивен крепко обнял ее, и ее кровь запела. — Тебя беспокоит, что мы одни?
— Я этому рада, — без обиняков сказала Бронте, — но мне нужно знать, чего ты хочешь от меня.
— Чтобы ты жила со мной.
Он смотрел на нее сверху вниз и чувствовал нарастающий голод.
— В каком качестве? Любовницы?
— Я все равно взял бы тебя, — произнес Стивен изменившимся голосом. — Но случилось так, что я не хочу видеть тебя любовницей.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее; его тело звенело от желания.
Бронте торопливо, чтобы не потерять голову, заговорила:
— Как-никак, это обязанности Кристины.
Стивен мгновенно отшатнулся и жестко взглянул на Бронте.
— О чем ты это, черт возьми?
— Стивен, мне известно больше, чем ты думаешь.
Говорила она сурово, хотя чувствовала, что вот-вот разрыдается.
— Ни черта ты не знаешь, — резко возразил Стивен. — Нет, я тебя все равно не отпущу, так что не вырывайся. Объяснись.
— Нет, не я должна объясняться. Ты. Можешь начать с того, что будешь честным.
— Разве вот это нечестно? — Он не старался скрывать нетерпение. Он захватил ее губы и целовал, пока она не издала тихий возглас, и вся ее враждебность растаяла в слепящем огне. — Я с тобой, — шепнул он, не отрывая губ от ее щеки. — Как ты могла поверить в этот бред?
— Я видела вас вместе.
Сердце Бронте колотилось так, что она не могла дышать.
Ее ревность возбуждала Стивена, его голод усиливался.
