— Нет. Она. — Томас кивнул, чтобы Джеймс понял, куда он смотрит. Он уже потерял ее. Теперь он не спустит с нее глаз.
— А, мисс Кейтс? Совсем забыл, ты ее не знаешь. Тут поосторожнее, Томас. — В голосе Джеймса ему послышалось предостережение. — Мисс Кейтс — наша гувернантка. Великолепно умеет обращаться с детьми. Просто чудо! Они ее обожают.
Разумеется, они ее обожали. Дети просто не могли не любить ее! Они прекрасно чувствуют хороших, порядочных людей.
Джеймс, однако, назвал имя Кейтс, а не Роуэн. Значит, она скрывается. Именно здесь. Умная девочка — он сам не мог бы выбрать места лучше. Он вздохнул с облегчением, как казалось ему.
— Она спрашивала обо мне?
— Мисс Кейтс? — Джеймс удивленно рассмеялся. Успокоительно положил руку на плечо Томаса. — Нет, брат. Зачем ей спрашивать?
По тысяче и одной причине, и самая главная: Кэт принадлежит ему.
— Как долго она работает у вас?
Джеймс хмурился с растущим недоумением.
— Не дольше шести месяцев, хотя Кассандра больше года добивалась возможности похитить ее у леди Гримой, в Окли. Ванесса Гримой ни в какую не желала ее отпускать, а ведь ее младшенькая уже вышла за порог детской. Почему ты спрашиваешь, Томас?
Значит, она настоящая добропорядочная гувернантка, а вовсе не притворяется таковой, чтобы проникнуть в семью брата. Как она сумела его отыскать, если сам он, человек, умеющий разгадывать всякие тайны, потратил большую часть двух прошедших лет на то, чтобы ее найти, — и поиски оказались бесплодными?
Но где ему догадаться в этом заторможенном состоянии? Поэтому, если он хочет узнать ответ, ему не стоит стоять столбом. Нужно действовать.
— Представь меня.
— Кому? Мисс Кейтс? Томас, ты не в себе? Идем, родные ждут.
— Представь меня. — Его категоричный тон не допускал возражений. Он был непреклонен точно гранитная скала.
— Ладно, если ты настаиваешь, — пробормотал Джеймс тем расстроенным голосом, который означал — он не знал, что делать с явно обезумевшим братом. — Мисс Кейтс, — позвал он ее, — позвольте представить вам моего брата, достопочтенного Томаса Джеллико! Брат совсем недавно вернулся из-за границы, из Индии. Точнее, прямо сегодня. Томас, мисс Кейтс.
Она поглядела на Джеймса, и глаза на бледном овале ее лица выразили не более чем вежливый интерес. Но Томас был начеку. Его тело содрогнулось, мучительно возвращаясь к жизни. Занимаясь бесплодными поисками, он был полумертв от горя. Но если она жива — ему тоже следует воскреснуть.
Быстро, насколько позволяли подкашивающиеся ноги, преодолел он разделяющее их расстояние и встал напротив, чтобы окончательно убедиться: это действительно Кэт. Затем подошел еще ближе, впитывая исходящий от ее кожи смешанный аромат лаванды и крахмала. Он оказался так близко, что она вынуждена была отвести взгляд от Джеймса и взглянуть на Томаса.
Сначала она просто смотрела на протянутую руку, загрубевшую от работы с лошадьми, от солнца и ветра, слишком загорелую для англичанина. Потом ее взгляд скользнул к запястью, на браслет из потускневшего серебра, который он по-прежнему носил.
Да! Ее недоверчивый взгляд рикошетом метнулся к его лицу, и глаза потемнели, узнавая. Изумление, смущение отразились на лице Кэт словно жаркая тень, чтобы затем смениться бескровной бледностью. Даже веснушки исчезли, словно выцвели. Отпрянув, она схватилась за горло и вдруг покачнулась. Наверное, в этот миг ось ее мира, накрахмаленная, точно воротничок платья, совершила головокружительный наклон.
Он протянул руку, чтобы не дать ей упасть. В Индии она пахла жасмином и лимонами, а не лавандой с крахмалом. Он напомнит ей о жасмине.
— Мы с мисс Кейтс уже знакомы.
