— Ты же знаешь, как я люблю тебя! — воскликнула она. — Это была адская… смертельная мука… Это было наказание за то, что я ушла от тебя.
Они взглянули друг на друга. На их осунувшихся лицах лежала печать пережитого страдания. Но любовь, которой светились их взоры, озаряла эти лица почти сверхъестественным сиянием.
Лорд Марстон, не проронив по дороге ни слова, исправно погонял лошадей, и вскоре они уже сворачивали на боковую улочку с бульвара Мадлен.
Грум, сидевший на задке экипажа, соскочил на тротуар и ухватился за лошадиную сбрую.
Вслед за Локитой князь Иван и лорд Марстон вошли в высокое серое здание и поднялись по лестнице на второй этаж.
Когда уже они находились у дверей комнаты мисс Андерсон, лорд Марстон произнес:
— Возможно, меня ей видеть не захочется…
— А я хочу, чтобы ты был при мне, — сказал князь. — Я хочу, чтобы ты слышал все, что она собирается мне рассказать.
Локита приоткрыла дверь:
— Я нашла князя Ивана, Энди. Здесь также лорд Марстон.
Мадам Альбертини подавала мисс Андерсон ее капли. Поймав взгляд мадам, Локита ощутила в нем неподдельную тревогу.
— Войдите! — произнесла мисс Андерсон по возможности твердо.
Мадам Альбертини сделала несколько шагов в сторону, а Локита бегом бросилась к кровати и упала перед ней на колени.
— Князь пришел, Энди, — прошептала она. — Но если ты не можешь сейчас разговаривать с его высочеством, он может подождать.
— Я должна говорить — и безотлагательно! — ответила мисс Андерсон.
Без лишних объяснений понимая ее намерения, оба мужчины, войдя в помещение, взяли по стулу и присели возле ее ложа. Мадам Альбертини выскользнула из комнаты.
Князь находился чуть дальше, чем Локита, поскольку та не вставала с колен. Лорд Марстон поставил свой стул у противоположного края кровати.
— Мне нужно очень многое вам сообщить, — начала мисс Андерсон, — а времени на это осталось совсем мало.
Локита издала стон:
— Энди!
С видимым усилием мисс Андерсон дотронулась до руки Локиты:
— Не надо плакать, моя хорошая. Я всегда поступала так, как считала нужным. И боялась, что ты так и не услышишь от меня правды. Но теперь я свободна от своего обета молчания.
Локита посмотрела на нее широко раскрытыми от удивления глазами.
— То был обет, данный мною твоему отцу и твоей матери, — объяснила мисс Андерсон, — и, хвала Всевышнему, я сумела сдержать его.
Голос ее звучал тихо, но ясно. Выждав мгновение, она обратилась к князю:
— Я знаю, ваше высочество, что вы терялись в догадках, кто такая Локита и почему вокруг нее так много тайн. Что ж, теперь я вправе раскрыть их. Она — дочь лорда Лейтонстоуна и ее императорского высочества княгини Наталии!
Возглас изумления сорвался с уст князя:
— Как?!.. То есть дочь… моей двоюродной сестры?!
Мисс Андерсон ответила кивком головы:
— Вашей двоюродной сестры… Дочери великого князя Бориса…
Князь отказывался верить услышанному.
— Но ведь это невозможно… — начал он.
Мисс Андерсон взмахом руки приказала ему замолчать, а потом медленно, с усилием выговаривая каждое слово, начала свое повествование.
Порой ее голос затихал настолько, что оба нетерпеливо подавались вперед, боясь упустить даже малую крупицу этой истории.
Временами же, словно под воздействием мощного внутреннего порыва, речь ее становилась стройной и внятной.
Все началось в 1847 году, когда княжна Наталия, одна из первых красавиц при русском дворе, влюбилась в мелкого английского дипломата, работавшего в британском посольстве, по имени Майкл Лейтон.
Они встречались втайне от всех, и благодаря какому-то необъяснимому стечению обстоятельств во всем Зимнем дворце ни одна душа не догадывалась об их связи.
И только гувернантка княжны Наталий, мисс Андерсон, которая занималась ее воспитанием с самого нежного возраста, отдавала себе отчет в том, что любовь, которая кружила головы молодым людям, постепенно заставила их позабыть всякую осмотрительность.
Царь Николай I распоряжался судьбой своих родственников и целого двора не просто с холодной бесчувственностью, но и с жестокостью, внушавшей панический ужас его окружению.
Напуганная тем, что ее подопечная в любое время может выдать себя с головой, мисс Андерсон согласилась покинуть Петербург вместе с княжной и отправиться в Одессу. Там, в отвоеванной у турок Бессарабии, великий князь отстроил себе дворец.
