Перед ними стоял князь! В правой руке его дымился пистолет.
Приблизившись к ним, он переложил его в левую руку и произнес по-английски:
— Все в порядке, милые леди. Вы вне опасности. Я — князь Иван Волконский. Мои слуги займутся этим сбродом, что осмелился вас похитить.
— Но кто они? Что они хотели от нас?
Она смотрела на него сияющим взором, она желала пожать его руки… Как же хорошо, что именно он оказался их спасителем!
— Это грязные подонки общества, — отвечал он. — Уже не в первый раз они пытаются взять в заложники знаменитых особ, с тем чтобы добиваться за них выкупа.
— Мне с самого начала так показалось, — спокойно заметила мисс Андерсон.
— И поскольку мне бы ничем не хотелось оскорбить ваш взор, — продолжал князь, — могу я предложить вам покинуть этот дом на несколько необычный манер?
С этими словами он распахнул одну из створок окна. Затем, с едва заметной улыбкой, обратился к мисс Андерсон:
— Вы разрешите мне пройти первым, мадам, и помочь вам спуститься на землю?
— Пожалуй, так будет разумнее, — согласилась мисс Андерсон.
Слова ее прозвучали до того сурово, что Локите почудилась в них некоторая неблагодарность по отношению к князю, освободившему их из лап злоумышленников.
Он спрыгнул с подоконника и помог спуститься мисс Андерсон. Затем наступил черед Локиты.
Руки его обвились вокруг ее талии и легко подняли в воздух.
Странное чувство охватило ее. Но она не могла знать, как бешено в тот же миг заколотилось в груди его сердце, как ударила в виски кровь.
Он осторожно поставил ее на землю, взял под руку и произнес:
— Я живу в соседнем доме. Калитка в сад прямо напротив.
Прикосновение его пальцев было твердым и горячим.
Она с благодарностью приняла его помощь: ночная мгла совершенно скрыла от нее садовую дорожку.
Но князь уверенно зашагал вперед. Другой своей рукой он, казалось, поддерживал под локоть мисс Андерсон.
С невольным удивлением она вспомнила, что в руках у князя был пистолет. Подумав, она решила, что он, вероятно, обронил его, когда помогал им спускаться из окна.
«Но ведь ему нужно иметь оружие наготове», — испугалась она и на всякий случай огляделась вокруг: что если те люди в масках бросились за ними в погоню?
— Не бойтесь, — спокойно промолвил князь, как бы разгадав ее мысли. — Мои слуги займутся теми, кто остался жив, и передадут их полиции. Заверяю вас, власти не будут церемониться с этими злодеями.
— Теми, кто остался жив… — вырвалось у Локиты. Какой же он герой, что вступился за них, укротил злодеев — даже ценой их крови!
Перед ними выросла стена. Князь сильным движением распахнул ворота.
Обширный, усеянный цветами сад, в котором они оказались, освещали подвешенные к ветвям деревьев фонарики.
Зрелище было до того чарующим, что вполне могло сойти за сцену из «Золушки». Локита внимала ему с радостным восхищением, пока вдруг не почувствовала, что взгляд князя устремлен прямо на нее.
— Мы бесконечно благодарны вам, — резким голосом заговорила мисс Андерсон, как бы желая привлечь внимание к своей особе. — Однако сейчас мы хотели бы просить ваше высочество остановить для нас фиакр, чтобы мы могли удалиться домой.
— Есть причины, по которым вам не следует так торопиться, — спокойно ответил ей князь.
— Что же это за причины? — осведомилась мисс Андерсон.
— Едва ли те трое, что вас похитили, играют главную роль в этой истории. Кто бы ни был их вдохновитель, он, полагаю, должен будет заявиться чуть позже, чтобы уведомить вас о сумме выкупа, на которую он рассчитывает, и предложить вам подписать чек.
Локита задержала дыхание.
— А если бы мы… отказались?
— Тогда бы они стали удерживать вас здесь, пока вы им не уплатите. Подозреваю, что они заставили бы вас просидеть в той пустой комнате до часа открытия банков, когда можно получить по чеку наличные.
Тем временем они подошли к дому; он повел их вверх по широкой лестнице с мраморными ступенями, которая заканчивалась террасой, мерцающей в лучах золотистого света, что падал на нее из больших стеклянных дверей.
Сотни свечей, пылавших в хрустальных люстрах, своим сиянием придавали куда большее очарование, чем то можно было ожидать от света газовых фонарей, изумительной мебели, изысканной живописи, изящнейшим безделушкам, в изобилии расставленным на поверхности столиков. — Могу я просить вас почтить своим присутствием этот дом? — поклонился князь. — Мне остается лишь сожалеть, милые леди, что для того, чтобы переступить его порог, вам пришлось пережить столько неудобств.
