Мистер Андерсон: Хорошее наблюдение, Чудовище Нью-Йорка. Мы также обсуждаем изменения в образе жизни, вызванные преобразованием.
Чудовище Нью-Йорка: Там же холодно, Молчунья!
Молчунья: Да, так и есть *улыбается*. Но под водой тепло.
Медведь: Я хочу поговорить об этих двух девочках!
Чудовище Нью-Йорка: Ты одна, Молчунья?
Медведь: Эти две девочки — первая — Розочка и она действительно горрррячая!!!
Молчунья: Вроде как одна, Чудовище. Но я думаю, что кое- что изменилось…
Лягушонок: Самая непритня часть дл меня это питаца мухами.
Медведь: Вторая — Белоснежка.
Молчунья: Я одна, но есть один особенный парень… матрос.
Медведь: Не ТА Белоснежка. Другая — сестра Розочки — Беляночка. Молчаливая. Она тоже милая.
Лягушонок: не любл мух
Чудовище Нью-Йорка: Дело в том, Молчунья, что я ищу встречи с девушкой, с той, которая могла бы полюбить меня.
Молчунья: Лестно, Чудовище, но я влюблена в другого. В того парня на лодке. Я спасла его, когда он тонул.
Мистер Андерсон: Можем ли мы не говорить ВСЕ сразу?
Чудовище Нью-Йорка: Но обычно нам вообще не с кем поговорить.
Лягушонок: Одинко быть лягшкй когд ты вовс не лягушка
Мистер Андерсон: Понял. Тем не менее, мы должны соблюдать очередность, чтобы темы не слишком запутывались. Это первая встреча, поэтому я думал, что мы обсудим, как мы пришли к тому, кто мы — как мы преобразовались.
Лягушонок: Эт прост — разозлил ведьму.
Чудовище Нью-Йорка: +1.
Молчунья: Подумываю о сделке с ведьмой. С Морской ведьмой, точнее. Мой голос за человеческие ноги. Вот почему я Молчунья.
Чудовище Нью-Йорка: Ты здорово печатаешь, Молчунья.
Молчунья: Спасибо, Чудовище. У меня же пальцы, а не когти.
Медведь: Ла-ти-да.
Мистер Андерсон: Чудовище, почему ты не рассказываешь нам о своем превращении?
Чудовище Нью-Йорка: Мне не хочется.
Мистер Андерсон: Ты среди друзей, Чудовище.
Медведь: Да, давай уже, чтобы я смог поговорить о двух девочках.
Чудовище Нью-Йорка: Ты знаешь, ЦЕЛЫХ двух девчонок, Принц?? Где ТЫ обитаешь??
Мистер Андерсон: Это не сайт знакомств, Чудовище.
Чудовище Нью-Йорка: Да, а я бы воспользовался. Трудно знакомиться с девчонками, когда ты выглядишь, как Чубакка! А мне необходимо встретиться с одной до конца моего заклятия.
Мистер Андерсон: Тебе нужно и общаться где-то. Вот почему я и открыл чат.
Молчунья: Пожалуйста, расскажи нам, Чудовище. Ты среди друзей.
Чудовище Нью-Йорка: Ладно, ладно. Первое, что вам нужно знать обо мне, я — чудовище.
Лягушонок: погряз в грехх
Мистер Андерсон: Не пыли, Лягушонок.
Чудовище Нью-Йорка: Да, верно. Но было время, когда я бы сказал о толстой девушке, что это она чудовище. Я не такое чудовище. Я животное. Мех, когти, ну, вы знаете. Все во мне от животного, за исключением сознания. Внутри я все еще человек.
Медведь: +1 тут.
Чудовище Нью-Йорка: Для меня это реально тяжело, потому что прежде, чем стал чудовищем, я был… ну, красивым. Крутой, популярный, богатый. Мои школьные друзья избрали меня своим принцем.
Медведь: Избрали? Принцем?
Лягушонок: прнц не выбрают… я был принцм двно
Чудовище Нью-Йорка: Это долгая история.
Лягушонок: я был принцм
Мистер Андерсон: У нас полно времени, Чудовище. Поговори с нами.
Чудовище Нью-Йорка: *вздыхает* ОК. Все началось из-за ведьмы.
Лягушонок: у всх с этого начнаца
Я чувствовал, что все смотрят на меня, но к этому я привык. Единственная вещь, которой меня с детства научил отец — вести себя так, будто меня ничего не волнует. Если ты выделялся, люди не могут тебя не заметить.
Это был последний месяц до окончания девятого класса. Временный учитель раздавал списки кандидатов на короля и королеву весенних танцев, которые я обычно считал банальностью.
— Эй, Кайл, здесь твое имя. — Мой друг, Трей Паркер, хлопнул меня по руке.
— Кто б сомневался. — Когда я повернулся к Трею, девушка рядом с ним — Анна, или может быть Ханна — опустила глаза. Ха. Она пялилась на меня.
Я просмотрел список. На звание принца выпускного девятого класса претендовал не только я, Кайл Кингсбери, но я был уверен в победе. Никто не может соперничать с моей внешностью и отцовскими деньгами.
Временный учитель был новеньким, и у него, наверно, сложилось ложное впечатление, будто в Таттле, в школе с салат-баром и углубленным изучением китайского, то есть в школе для детей нью-йоркских богачей, над ним издеваться не будут, как отбросы из обычной школы. Большая ошибка. Не похоже, что хоть что-то из того, что он говорит, пригодится на экзамене, так что все мы старались придумать, как сделать так, чтобы чтение списка и проставление отметок на нашем выборе растянулось минут на пятьдесят. По крайней мере, большинство из нас. Остальные переписывались друг с другом. Я посмотрел на тех, кто заполнял свои списки, поглядывая на меня. Я улыбнулся. Кто-то другой может и потупился бы, пытаясь показать всем застенчивость и скромность, как будто ему стыдно, что там есть его имя, но нет смысла отрицать очевидное.
