Я по-прежнему чувствовал слабость, но видел ясно. Мы все еще движемся по проходу, хотя здесь во всех ящиках буйная живая растительность, которая при нашем приближении начинает двигаться и извиваться. Теперь я знал, что питает эту извращенную жизнь, и по телу у меня пробежали мурашки.
– В чем дело? – сразу насторожилась Илло. Руки ее больше не были прижаты к моему лбу, они лежали у меня на плечах, словно ей необходим тесный контакт со мной.
– Они питаются… эти твари… их кормили плотью и кровью! Это было место… нет, не могу вспомнить! – Я и не хотел вспоминать! Ужас во мне становился все сильней. Мне приходилось напрягать всю силу воли, чтобы не впасть в панику.
– Не пытайся! – Ее приказ прозвучал резко. Снова руки легли мне на лоб, и со своим мастерством целительницы она отогнала от меня зло.
Я смотрел вперед. Там был густой туман – теперь я это вспомнил. Облака по-прежнему плывут вверху, но туман, который был таким густым, когда я в последний раз разглядывал эту часть сада (если такое злое место можно назвать садом), этот туман расселся, исчез. Я не знал, сколько мы прошли, но теперь перед нами дверь – закрытая дверь.
Здесь растения росли так же тесно, как наверху в джунглях. У меня возникло странное беглое впечатление, что когда-то они собирались тут на приступ, пытаясь прорваться через портал. Их широкая полоса уходила вправо, образуя реку растительности, которая поднималась все выше и выше, колонна растительности вздымалась над сеткой светящихся балок, цеплялась за стену, ища прохода.
Мы направились к двери, которую осаждали эти растения.
Как и у первой двери, здесь арка с надписью на неведомом языке. Я с опаской посматривал на массу растительности.
– Где станнер?
– Вот. – Илло сразу убрала руки с моего лба и чуть погодя протянула мне оружие. Я проверил заряд. Он полный.
– Предыдущий я истратила, – объяснила Илло, – чтобы уложить лиану, которая чуть тебя не задушила. Станнер перезаряжен, и у нас есть еще два заряда.
Я тщательно проверил установки, сузил луч. Витол остановился так, чтобы ветви и лианы его не касались. Здесь растения активнее, требовательней, подвижней. И крупнее, кажутся какими-то разбухшими.
Нажав кнопку, я направил первый луч на особенно активное щупальце, которое уже дважды протягивалось к нам и едва не дотянулось. Подействует ли станнер на этот раз? Зеленая лента дернулась, как человек, которого ударили. Потом безжизненно обвисла, и ветки за ней тоже начали увядать. Приободрившись, я проводил лучом вдоль всей двери и смотрел, как опадает и умирает растительная масса.
Как только образовался проход, Витол без всякого приказа прошел вперед. И тут из центра дверной арки неожиданно появился голубой луч толщиной в палец. И ударил в цепочку у меня на горле.
Откуда-то сверху, из воздуха, послышался голос. Мне казалось, что звучит он вопросительно. Пароль?.. Неужели проход нам закроют предосторожности, принятые века назад?
Цепочка снова стала теплой. И откуда-то – может быть, из того кошмара, в котором в мой мозг вторглась другая личность, – я извлек слова – два слова, бессмысленный набор звуков. И тем не менее я был уверен, что они важны, как будто меня им учили с раннего детства.
– Ибен Ихи!
Дверь заскрипела, задрожала. Ее половинки медленно, очень медленно начали раздвигаться. Дважды мне показалось, что они застряли и дальше не двинутся. Возможно, мы с Илло протиснемся в образовавшуюся узкую щель, но гары не пройдут. А оставлять их я не собирался.
Скрип становился все громче, дверь подавалась рывками. И наконец образовался достаточно широкий проход. Опять без принуждения Витол двинулся вперед, и мы покинули это место злой растительности и оказались в длинном коридоре, который под небольшим углом уходил вверх.
Коридор не был пустым. Здесь умирали люди – или существа, чьи скелеты похожи на человеческие. Они лежали на полу, вытянувшись во всю длину, или у стен, словно сидели здесь прислонясь, пока время не заставило их кости соскользнуть вниз. На некоторых были металлические доспехи, и я заметил, что все, кого я мог разглядеть, носили такие же цепочки, как у меня.
