Да, странное образование дал мне отец – и при помощи лент, и своим примером. У него была своеобразная репутация и среди странствующих. Года два назад он специально пересек Хальб, сказал, что должен побывать на шахтах. Мы даже торговали в одном или двух шахтных поселках, но я сразу понял, что не это главная причина. Обычно странствующие туда не заглядывают, хотя платят там хорошо.
Мы никогда не направлялись прямо к шахтам. Напротив, обходили их стороной, и в каждой поездке чуть дальше углублялись на север. И навещали мертвые поселки. Впрочем, отец сразу предупредил меня, чтобы я никому об этом не говорил. Сначала он отправлялся к покинутым зданиям один, и даже надевал скафандр: у него был космический костюм исследователя, такой, какой используют при первых высадках на планету. Мне он при этом всегда приказывал оставаться на месте и дежурить в фургоне у коммуникатора. Если спустя определенное количество единиц времени он не вернется, я должен запрягать гаров и убираться оттуда как можно быстрее. Отец заставил меня поклясться Верой в Судьбу, что я не пойду за ним.
Отец мой был верующим и постарался меня воспитать таким же. По крайней мере я понимал, что такую клятву нарушать нельзя ни при каких условия: вера человека в самого себя навсегда исчезнет, как будто ее никогда не было.
Немного погодя он при посещении мертвых поселков, в которых бывал раньше, перестал надевать скафандр, но в новых надевал обязательно. Вернувшись, начинал диктовать на ленту все, что увидел, даже самые мелкие подробности, например, какие сорняки растут теперь в садах и были ли ограблены дома – они никогда не бывали разграблены. Самое странное: рядом с поселками, очищенными Тенью, не было никаких животных и птиц. Но зато возникала буйная растительность. Не пищевые породы, специально разработанные для планеты Вур, но странные растения, каких раньше на Вуре никогда не видели. Отец зарисовывал их – у него это не очень хорошо получалось; но он тщательно их описывал, хотя образцов никогда не приносил.
После каждого такого посещения он проделывал еще кое-что – что-то такое, что заставило бы любого чиновника из Портсити подумать о необходимости лечения. Он приказывал мне связать его по рукам и ногам и уложить спать в запечатанный спальный мешок. В этом мешке я должен был продержать его день и ночь. И каждый раз заставлял поклясться, что если он начнет заговариваться или совершать странные поступки, я должен немедленно запрячь животных и убираться. Потом, дня через два-три, вернуться. Мне приходилось поклясться, потому что он в этом отношении проявлял необычную настойчивость. Хотя думаю, что я рискнул бы и нарушил клятву, если бы такое случилось. К счастью, его опасения ни разу не оправдались.
Я знал, что он ищет, хотя мы об этом никогда не говорили. Он хотел раскрыть тайну Тени. И не ради блага всего Вура, а потому, что в нем горело жгучее желание справедливости: покончить, если это возможно, с тем, что разрушило его счастливую жизнь.
Странствующие одиноки. Некоторые, подобно моему отцу, бежали из погибших селений. Они уцелели, потому что в тот момент, когда обрушилась Тень, не были дома. Другие – неудачники, люди, которые не могут нигде пустить корни, но постоянно бродят в поисках чего-то такого, что сами не понимают. Они неразговорчивы, долгие одинокие походы отучили их от общения с другими людьми, и обычно во время торговых переговоров говорят они об элементарных вещах.
Если странствующий попадает в поселок во время праздника урожая, он может задержаться, с отчужденным удивлением смотреть на развлечения, как смотрят на обряды чужаков.
Некоторый странствующие путешествуют парами, но мы с отцом были единственной парой с тесными родственными отношениями. Женщин среди странствующих не бывает. Если им требуется удовлетворить естественные потребности тела, они отправляются в дом удовольствий в Портсити (даже на такой малоразвитой планете, как Вур, есть несколько таких заведений, в основном для развлечения экипажей космических кораблей). Однако женщины никогда не ездят в фургонах странствующих.
