– Бойтесь странностей. Всё хорошее просто и понятно, а где странности — там всегда скрыта какая-нибудь муть. Как ничтожны грызня и истерики, ревность или любое другое мелкое чувство по сравнению с великой проблемой жизни.
В другой раз немолодая, измученная женщина спросила совета: разводиться ли ей с мужем, если она его разлюбила.
– Уже самый факт, что возник такой вопрос, исключает все сомнения в целесообразности развода.
– А как мне быть с дочкой? Она собирается замуж, он тоже студент, учатся оба плохо…
– Вы хотите передать ей свой жизненный опыт, а это невозможно.
Человек очень общительный, Дау любил вечеринки, будь то первомайский праздник, встреча Нового года или просто день рождения доброго знакомого. 18 июня 1950 года Дау пришёл на день рождения к Виталию Гольданскому. Они познакомились ещё во время войны в Казани и, живя и работая по соседству, виделись довольно часто.
– Ну вот, последний раз ты празднуешь день рождения из серии n в степени n, где n — целое число.
Именинник расхохотался:
– Да, до 256 лет я вряд ли доживу.
Гости в недоумении переглядывались. Дау это заметил.
– Это очень просто, — сказал он и объяснил хорошенькой жене Гольданского и её подругам:
– Если n равно единице, 1>1 = 1; если n равно двум, 2>2 = 4; если n равно трём, 3>3 = 27. Вите сегодня исполнилось двадцать семь. Он назвал число 256, потому что 4>4 = 256, то есть n уже не может быть равно четырём.
Он часто доставал старинные издания, например, книжки «Русского архива» и запоминал всё, что в них было интересного. Материалы по истории прочитывались быстро и внимательно. Он с восхищением цитировал великих революционеров всех времён и народов. Поразительно было то, что он уважал или ненавидел исторических деятелей, словно это были его знакомые.
– Собаке — собачья смерть, — с нескрываемым злорадством говорил он о Николае I. — А что, в школе до сих пор скрывают от детей, что он кончил жизнь самоубийством?
– Но ведь это не доказано.
– Что тут доказывать! До революции самоубийство скрывали: помазанник божий не мог совершить столь страшный грех! Вот в школьных учебниках по старинке и пишут — «умер»!
Сколько бы вы ни спорили, его нельзя было переубедить. Дау ссылался на источники, известные лишь историкам: бегство в Германию лейб-медика Мандта, который по приказу царя якобы дал ему яд и т.п.
Что особенно не давало покоя Ландау, так это несправедливо забытые имена. Он возмущался, когда вместо истинного первооткрывателя называли другого, даже если обоих уже давно не было на свете.
– Если бы я был писателем, я бы непременно написал книгу о Николае Кибальчиче, — говорил он.
Кибальчич был одним из его любимейших героев.
История для Ландау — как стихи.
– Какого числа было Бородинское сражение? — спрашивал он школьника. — А ты знаешь, из-за чего Мартынов убил Лермонтова? А где погиб Байрон? А ты знаешь, что в тюрьме Кибальчич изобрёл реактивный летательный аппарат?
– Исторические учебники для школы следовало бы заказывать самым лучшим писателям в стране — вот тогда бы школьники знали историю и любили её! — часто говорил он.
Его всегда волновали вопросы, связанные со школьным образованием. Удлинение срока обучения до одиннадцати лет он воспринял как ошибку, допущенную Академией педагогических наук, а распоряжение директора одной школы, обязавшего старшеклассников накануне выпускных экзаменов собирать по квартирам аптечные пузырьки, назвал балаганом, потому что заставлять детей заниматься делами, которые они считают пустыми, никому не нужными — значит приучать их к мысли, что идиотские занятия не унижают человеческого достоинства. Он собирался создать для школы учебники по физике и математике, которые были бы так же лаконичны, понятны и занимательны, как «Физика для всех», написанная им вместе с А. И. Китайгородским. «Физика для всех» сделана с блеском, изяществом и простотой. Она сочетает глубину и доступность изложения. Достаточно раскрыть эту книгу, чтобы с первых же страниц оценить её художественные достоинства.
Глава первая — «Основные понятия»:
«Понадобилась революция для того, чтобы появились современные меры, — килограмм и метр рождены Великой французской революцией.
