Его отвели в темницу в подвалах дворца Лодивармана и приковали цепями к стене. Его приковали как дикого зверя двойными цепями, да и еда, что швырнули перед ним, как перед диким зверем, была такова, что ее побоялись бы зверю предложить. Тьму его подвала должен был разгонять свет, проникающий через маленькое окошко под самым потолком - потолок, правда был низкий. Но окно и окном было трудновато назвать - просто маленькое отверстие, через которое пролезть мог бы разве домашний кот средних размеров. Но все-таки кое-какой свет и воздух сквозь него проникали.
И снова как много раз за последнее время, у Кинга появилось ощущение, что он галлюцинирует. Несмотря на множество событий, происшедших со времени его выздоровления, у него никак не могло уложиться в голове, что он свободнорожденный американец двадцатого века - пленник кхмерского короля. Это фантастика, это невероятно, немыслимо. Он прибег ко всяческим доводам, чтобы подтвердить ошибки и заблуждения в связи с помрачением ума, но в конце каждого из размышлений обнаруживал, что прикован двойной цепью в темном, грязном и вонючем подвале.
Пришла ночь, а с ней и самые мерзкие из обитателей подвалов - крысы. Он их гнал, но они всякий раз возвращались. Он был вынужден сражаться с ними всю ночь, когда же забрезжил свет, они скрылись, и он, измученный, сел на каменный пол.
Он, видимо, уснул, но он в этом не был уверен, потому что почти сразу кто-то положил ему руку на плечо и слегка потряс, стараясь разбудить. Это была рука Вамы, командира десятки, что когда-то, впервые, взяла его в плен в джунглях вместе с Фоу-тан, это была дружеская рука, потому что воин в медных доспехах искренне восхищался храбрым чужестранцем, осмеливавшимся воспрепятствовать желаниям прокаженного короля, которого сам Вама боялся больше, чем уважал.
- Я рад снова увидеть тебя, Гордон Кинг, - сказал Вама, - но мне жаль, что мы встречаемся в таких обстоятельствах. Ярость Лодивармана неукротима, и никто не может спасти тебя, но может быть мучения последних часов тебе облегчит сознание, что у тебя много друзей среди воинов Лодидхапуры.
- Спасибо тебе, Вама, - отвечал Кинг. - На кхмерской земле я нашел больше чем дружбу, а если я найду и смерть, то по собственному выбору. Я готов ко всему, что ждет меня, но я хочу, чтоб ты знал, что твои уверения в дружбе облегчат мне предсмертные страдания. Но почему ты тут? Что, Лодиварман послал тебя исполнить приговор?
- Ну, так легко тебе от него не отделаться, - вздохнул Вама. - Я не знаю, что у него на уме. Мне было приказано привести тебя к нему - это знак почета по отношению к тебе, ведь ты произвел на него впечатление своим поведением.
- Наверно, он хочет допросить меня, - предположил Кинг.
- Без сомнения, - согласился Вама, - но это он мог доверить и своим палачам: они хорошо умеют выжимать все что угодно из своих жертв, любые признания.
Вама наклонился и отпер висячий замок, что скреплял цепи, освободил от них Кинга и вывел его в коридор, где ожидала вся десятка, чтобы эскортировать пленника к Лодиварману. Среди прочих были и Чек с Кау, с которыми Кинг подружился, пока служил в качестве воина в королевской гвардии Лодивармана, прокаженного короля. Приветствия их были суровы, но от этого не менее сердечны; и охраняемый и сопровождаемый друзьями, Гордон Кинг проследовал в приемный зал Лодивармана.
Глава 14. ГОСПОДИН ТИГР
Лодиварман с перекошенным от злобы лицом сгорбился на громадном троне. Его окружали военачальники, министры, верховные жрецы и сановники из свиты, слева, стоя на коленях, раб держал золотой поднос, полный грибов. Но в этот момент Лодиварман был настолько полон чувством мести, что даже не обращал внимания на предмет своей странной страсти. Наконец-то он заполучил того, на ком он может сорвать и удовлетворить свой необузданный гнев.
Дрожа от несдерживаемого гнева, Лодиварман уставился на Гордона Кинга, которого подвели к подножию возвышения, на котором стоял трон.
- Где девушка? - злобно спросил король.
- Принцесса Фоу-тан находится в полной безопасности во дворце Бенг Кхера, - ответил Кинг.
