Дальнейшим актом освящения было совершение таураболий и криоболий (принесения в жертву тельца и барана). Посвященный спускался в яму, весь покрытый льняными тканями, как мертвец. Над ним помещалась решетчатая переборка, на которой приносился в жертву священный телец или баран. Участник мистерии жадно пил струившуюся через решетчатые отверстия кровь и старался, чтобы кровь по возможности соприкоснулась со всем телом. Омывшись в крови священного животного, участник мистерии подымался вверх из символического гроба, возрожденный к вечной жизни. Как пережившему мистическое единение с божеством, ему воздавались божеские почести. Его возрождение символически выражалось также в том, что ему, как новорожденному, давали пить молоко.
Наиболее важна связь культа Аттиса с культом Митры. Когда культ Митры появился в Риме, он нашел себе защиту под крылом публично признанного и любимого культа Аттиса. Обе религии жили во всем обширном римском государстве в самой тесной связи друг с другом. При такой связи культ Аттиса позднее во многих отношениях настолько походил на христианский, что, как сообщает Августин, жрец Кибелы мог утверждать: et ipse, pileatus Christianus est, т. е. «и тот, который носит фригийскую шапку (Аттиса), сам также христианин». Аттис и его верховный жрец в Риме назывался (papas) па пас, и, как римский папа, он слыл «отцом отцов» (pater patrum). Он носил тиару, как и его преемник на престоле Петра, да и самый этот престол, если судить по находящимся на нем эмблемам, сохранился с языческих времен. На том месте, где теперь подымается купол храма св. Петра, некогда находилось святилище фригийского бога; соединив в себе и культ Митры, оно стало важнейшим местом культа в языческом римском государстве. Культ Аттиса как мы увидим ниже, не столько вытеснен христианской церковью, сколько впитан ею в себя.
Наиболее тесно связан с фригийским Аттисом, по-видимому, фракийский Дионис. Это обнаруживается как из отождествления их обоих с Сабацием, так и из некоторых мифов, которые рассказывают, например, об исцелении Диониса от безумия богиней Кибелой. Дионис считался сыном Зевса и Персефоны. Уже в детском возрасте он получает от Зевса владычество над миром. Но Гера подстрекает против него титанов, врагов Зевса. Дионис убегал, меняя свой внешний образ (как солнце проходит через меняющиеся знаки зодиака), но в конце концов, когда он принял вид тельца, его настигли титаны и разорвали его на части. Согласно одному мифу, титаны проглатывают его члены; уцелело только сердце, которое съедает Зевс, и тогда новый Дионис рождается на свет. Зевс убивает молнией титанов, из из их тел возникают люди, которые поэтому наделены наполовину дикой природой титанов, наполовину божественной природой Диониса. Поэтому, люди ищут и находят спасение своей божественной природы в единении с богом. Согласно другому варианту, все разорванные члены Диониса были принесены Аполлону, который соединяет их и хоронит их в Дельфах, где и показывали гробницу Диониса. У Оригена мы, наоборот, находим рассказ об оживлении разорванных членов после их соединения. Второй вариант мифа, вероятно, подвергся влиянию культа Озириса.
Богослужение происходило у фракийцев в ночное время в виде оргиастических плясок. Факелы то зажигались, то потухали, гремела дикая музыка кимвалов и флейт. Размахивая тирсами (жезлами), почитатели бога преследовали быка, в лице которого они чтили явление своего бога, рвали его на части своими зубами и проглатывали сырое мясо. Они верили, что таким образом происходит соединение их с божеством и спасение от смерти. Энтузиазм, божественное безумие и неистовство были здесь целью и кульминационной (высшей) точкой культа.
Этот культ, смягченный и углубленный «Орфеем»[15] был перенят греками и получил у них самое широкое распространение в орфических сектах с их тайными учениями и мистериями, в которых переживались «страсти» Диониса. Своим почитателям Дионис казался специально великим «освободителем», в мистическом (таинственном) единении с которым можно достигнуть освобождения от земных цепей, страданий и смерти. Ему была посвящена виноградная лоза, как Деметре в элевзинских мистериях — зерно ржи.
