Он поставил на стол чашку с горячим кофе.
Коннор зажмурился и сунул в рот полупрозрачную капсулу. Открыв глаза, он обнаружил брата на прежнем месте и с удивлением поинтересовался:
— А почему ты еще здесь, в доме Дэви?
— Из-за женщины, разумеется! — с кривой усмешкой ответил Шон. — Джулия устроила настоящую осаду моего дома. Хотя я с самого начала предупредил ее, что не надо строить грандиозных планов на мой счет, поскольку я еще не созрел для того, чтобы связать себя с ней брачными узами. Но она не вняла и теперь ночует напротив моих окон в своем автомобиле. Вот я и подумал, что, если я не буду ночевать дома еще недельку, она решит, что я трахаю другую, и наконец-то смекнет, что ей ничего не светит.
— Ты негодяй и когда-нибудь поплатишься за свое коварство, — наставительно сказал Коннор, беря со стола последнюю пилюлю. — Как я догадываюсь, выпив эту дрянь, я начну мочиться шартрезом, верно?
— Абсолютно! Комплекс витаминов группы В, убойная вещь!
— Похожа на шарик кроличьего дерьма. А воняет, как конская лепешка. Зачем вы пичкаете меня всей этой отравой, ребята? — беззлобно проворчал Коннор.
— Чтобы ты скорее выздоровел, болван! Ведь мы тебя любим. Жри витамины и не зли меня, — огрызнулся Шон.
Уловив неподдельное раздражение в его голосе, Коннор застыл, не донеся пилюлю до рта. Шон отвернулся и молча уставился в окно. Коннор заставил себя проглотить отвратительное снадобье и, запив его кофе, сдавленно произнес:
— Теперь у меня пожелтеет пищевод.
— Господь терпел и нам велел, — невозмутимо заметил Шон. Они сели за стол и стали пить кофе. Коннор решил разрядить обстановку и спросил:
— Кстати, эта Джулия — та самая преподавательница аэробики с осиной талией и крутыми бедрами?
Шон с облегчением вздохнул и промолвил:
— Да нет же, ту, что с тугой, как мяч, задницей, звали Джилл. Но после нее у меня были еще и другие «спортсменки» — Келси, Роуз и Каролина. У них тоже славные попки.
— Ах ты, проказник! — Коннор шутливо погрозил ему пальцем. — А как же все-таки выглядит Джулия?
— Блондинка с огромными голубыми глазами, в босоножках на высоких каблуках. Мы познакомились примерно с месяц назад в ночном клубе. Поначалу мне с ней было весело, но в один прекрасный день она превратилась в гигантскую кровожадную пиявку.
Коннор поморщился и сочувственно кивнул:
— Дело дрянь. Со мной тоже такое случалось. Не оторвешь!
— Взяла моду торчать напротив моего дома по ночам. Это-то меня и бесит! Не знаю, чего от нее ожидать, опасаюсь за свою задницу. Прилипнет как банный лист!
— Я тебя понимаю, брат, — со вздохом промолвил Коннор.
Открыв дверь пинком, на веранде появился Дэви. В руках он нес огромные тарелки с горками еды. Каждому из них предлагалось умять по несколько толстых ломтей поджаренной ветчины, большому омлету с сыром, здоровенному куску янтарной мускусной дыни и половинке ананаса, посыпанной брынзой. Увидев все это, Коннор от удивления захлопал глазами.
— Вот это да! Ну а где же моя атласная салфетка и чаша с розовой водой для омовения рук?
Дэви пожал плечами и невозмутимо изрек:
— Лопай! Тебе необходим протеин.
Поняв, что спорить бессмысленно, Коннор принялся уплетать завтрак за обе щеки. Спустя несколько минут он отодвинул от себя вылизанную тарелку и спросил:
— Ну, что новенького ты разузнал о Клоде Мюллере? Дэви открыл пакет из плотной коричневатой бумаги и достал из него пачку компьютерных распечаток.
— Не так уж и много, если принять во внимание его огромное состояние, — пробурчал он. — Родился в Брюсселе в 1961 году, в семье крупного промышленника из Швейцарии, женившегося на бельгийке. Унаследовал огромное богатство. В детстве часто болел, страдает одной из форм гемофилии, по натуре замкнут, изучал искусство и архитектуру в Сорбонне с 1980 по 1983 год, но оставил учебу по причине слабого здоровья. Кстати, его родители погибли при загадочных обстоятельствах в автомобильной катастрофе в 1989 году. Теперь наш парень возмутительно богат. Его состояние оценивается в два миллиарда долларов.
— Страшно даже представить себе такие деньжищи! — чуть не поперхнувшись кофе, сказал Коннор.
