- Да.
- Нет.
Одновременно крикнули они.
Гэвин полным ярости взглядом прожег водителя.
- Она не садится. Уезжай. Сейчас.
Со стервозной червоточинкой в глазах, водитель покачал головой и рванул с места.
- Я не могу тебе поверить! – крикнула Эмили, поток слёз катился по лицу. Каждая скатившаяся слезинка разбивала Гэвину сердце. Эмили, подняв руки, оттолкнулась ими от груди Гэвина, но он крепко держал её за талию. – Зачем ты это делаешь со мной, Гэвин?
- Потому что я, блять, люблю тебя, и я не вру, - ответил он, дыхание стало резким и прерывистым. – Скажи мне прямо здесь и сейчас, что не любишь меня, и я уйду. Я уйду, и тебе уже больше никогда не придется видеть меня. Свободной рукой он слегка потянул назад её шею. Наклонив голову, коснулся её виска, провел губами вниз по щеке, по изгибу скул. Эмили ничего не смогла с собой поделать – тихий стон сорвался с её губ. – Тебе никогда снова не придется чувствовать мои прикосновения, Эмили. Никогда больше не придется слышать мой голос. Никогда больше не придется просыпаться рядышком со мной. Скажи мне прямо сейчас, что не любишь меня, и я исчезну…навсегда.
Эмили трясло внутри, но она этого не покажет. Если она позволит себе что-то почувствовать, она сломается, и это не может случиться. Желая всеми фибрами души поверить ему, она все же не верила. Это всего лишь хорошо продуманный трюк, с помощью которого он пытается манипулировать ей. Он – актер на сцене, великолепно исполняющий свою роль, а Эмили - его единственный зритель. Теперь её очередь кинуть его в кремационную печь, в которой сама лежит.
- Я не люблю тебя, - соврала она, сквозь стиснутые зубы. Эта ложь, буквально, разрывала её сердце в клочья. Глаза наполнились слезами, когда она взглянула в его. – Я говорила тебе, что мне нужно выкинуть тебя из головы, и я это сделала. Это всё, что та ночь значила для меня.
Снова ложь.
Но, тем не менее, одна единственная правда всё же сорвалась с её губ.
- И я не верю ни единому твоему слову.
Гэвин вздрогнул и отшатнулся, сморгнув слёзы. Её паразитические слова – каждое из них – высосали из его легких весь воздух. Она взяла его сердце, перемолола его и превратила в ядовито-красную массу прямо перед его глазами. Практически безмолвный, чертовски поражённый, он сделал шаг назад, отпуская её из своей хватки.
- Благодарю, за пожизненный шрам, - прошептал он, голос сломанный и подавленный. Не сказав больше ни слова, он спрятал руки в карманы и пошел к своей машине.
Зажала рот руками, болезненный крик душил Эмили, когда она видела, как он выезжает на дорогу. Раздался визг его шин по мокрому асфальту. С замирающим в груди сердцем, Эмили поймала такси. Трясущимися руками открыла дверцу, скользнула внутрь и назвала водителю адрес.
Сегодня, сон не станет другом ни для кого из них.
Сегодня одиночество, обида, смятение и боль посетят и Эмили, и Гэвина.
Гэвин бросил телефон на диван рядом с собой после двенадцатого пропущенного звонка. Диллан быстро стал навязчивым в своей идее, только Гэвину было насрать. Заканчивая последнюю бутылку пива из шестибутылочной упаковки, он бездумно переключал каналы. Холодная жидкость текла по горлу, оказывая свое воздействие на тело. Однако единственным, что он мог чувствовать и ощущать в крови, была Эмили. И не имеет значения, как сильно он старался последние несколько недель, он не мог выбросить её из головы. Как бы то ни было, он держал свое обещание. Несмотря на то, что это отчаянно забирало каждый кусочек самоконтроля, он не пытался связаться с ней. Она по-прежнему не переставала кровоточить в каждой его связной мысли и являлась в каждом ночном кошмаре. Эмили превратилась в боль такую, какой он никогда не испытывал.
Звук тикающих на стене часов привлёк внимание Гэвина. Он взглянул на них, представляя образ Эмили, выходящей из церкви, по всей видимости, это был вечер их с Дилланом предсвадебного обеда. У Гэвина не было никакого желания позволять Диллану увидеть, как он себя чувствует. Черт, ничего из этого не имело значения. Он не знал, сколько еще боли сможет принять его сердце, но его появление в церкви на этом обеде ранит его еще больше. Шафер или нет – он не пойдет. Меньше чем через двадцать четыре часа, девушка, которую он любит - девушка, с которой видел совместное будущее, девушка, которая, он надеялся, однажды будет качать на руках его ребенка - больше не будет зваться Эмили Купер. Она станет миссис Диллан Паркер.
