В 1946 году, когда писатель Суентбек Бектурсунов закончил перевод первого тома "Войны и мира" на киргизский язык, газета "Советская Киргизия" сообщила об этом как о выдающемся явлении в культурной жизни Киргизии. "Это первый перевод гениального произведения гиганта мировой литературы на языке народов Средней Азии". В 1948 году вышли первые два тома "Войны и мира" на казахском языке в переводе казахских писателей Сабита Муканова и Темигали Кургавина. "Крупное событие в культурной жизни Азербайджана" — под таким заглавием сообщала газета "Бакинский рабочий" об издании "Войны и мира" на азербайджанском языке. В 1945—1946 годах в Эстонии появилось третье издание "Войны и мира" 10–тысячным тиражом. В 1960 году якутский писатель Николай Мординов начал переводить "Войну и мир" на якутский язык.
В переводах сочинений Толстого, в том числе и "Войны и мира", на языки народов СССР принимали участие писатели национальных республик. Они ставили перед собой серьезную творческую задачу—дать не просто дословный перевод, но сохранить особенности стиля, творческую манеру великого писателя.
Мамед Ариф рассказывал, что перевод "Войны и мира" на азербайджанский язык был для него "целой школой", обогатившей его большим опытом. Он "как бы вошел в изумительную богатую лексическую лабораторию великого художника, близко ознакомился с его своеобразным художественным стилем, с простотой и безыскусственностью изложения". Киргизский писатель С. Бектурсунов писал 5 августа 1953 года в Музей Л. Н. Толстого о своей работе над переводом "Войны и мира": "Сложность исторических событий, о которых повествуется в романе, психологический анализ громадного количества персонажей, богатство языка — все это верно передать так, чтобы киргизский читатель мог понять перевод и представить себе все величие Л. Н. Толстого, было чрезвычайно трудно. Приходилось… работать над своим родным языком, что облегчало работу над переводом величайшей эпопеи русской и мировой литературы".
О стремлении "правильно передать все колоссальное словесное богатство Толстого" писала М. Силлоатс, переводчица "Войны и мира" на эстонский язык: "Величественное полотно раскрывалось передо мной, и моей главной заботой было — не растерять ни одного самоцвета, передать на эстонском языке всю самобытность, глубину и цельность этого высокохудожественного полотна" .
Продолжают издавать "Войну и мир" за рубежом, в странах Запада и Востока. В 1956 году она вышла во Франции в том первом переводе Ирины Паскевич, с которого началась мировая известность Толстого. В издании предисловие Андре Моруа и портрет Толстого работы Пикассо. В 1953—1957 годах роман вышел трижды на арабском языке (в Дамаске, Бейруте и Каире); в 1958 году — на албанском языке. В отчетном докладе о творческой деятельности корейских писателей за 1955 год Хан Сер Я среди лучших переводов классических произведений русской литературы назвал "Войну и мир" в переводе Се Ман Ира.
В 1958 году в Коттайяме издан роман в переводе на язык малаялам. Выход романа был отмечен во многих городах штата Керала (Южная Индия) торжественными собраниями. Трижды в разных переводах издан роман в Бразилии, причем в 1958 году в Рио‑де–Жанейро и в Белу–Оризонте напечатан перевод известного литературоведа Оскара Мендеса с его же предисловием. "Война и мир" открыла в Бразилии новую своеобразную серию "Вечный роман". Столетие начала печатания "Войны и мира" торжественно отмечалось в Мексике: цикл лекций литературоведа Хаиме Торрес Бодет, выставка, советские фильмы о Толстом, специальное приложение к журналу "Съемпре".
* * *
В 1878 году, незадолго до появления первого иностранного перевода "Войны и мира", исследователь русской литературы англичанин Уильям Ролстон задумал написать большую статью о "Войне и мире". Он просил Толстого сообщить ему биографические сведения о себе. "Я очень сомневаюсь, чтобы я был таким значительным писателем, события жизни которого могли бы представлять интерес не только для русской, но и для европейской публики", — отвечал Толстой адресату, отказываясь дать сведения. Он добавил: "Я совершенно искренне не знаю, будет ли кто‑нибудь читать мои произведения через сто лет, или же они будут забыты через сто дней, и поэтому не хочу оказаться в смешном положении".
