Барочный храм Святого Марка.
На площади разбит цветник.
Октябрьское солнце жарко
Палит латунный воротник
И саблю генерала Фанти,
И метлы худосочных пальм
В геометрическом аканте
И сонме хризантемных чалм.
Нагое университета
Слепит строение вблизи,
И, словно на зените лета,
Везде закрыты жалюзи.
На распылавшейся скамейке
Я, разленясь, насупротив
Сижу удушливой келейки,
Что, девочку закрепостив
Мою, лягушечие глазки
Зеленые мне таращит
Навстречу, словно для указки,
Кося на королевский щит.
Скорей бы колокольчик, что ли,
Академический педель
Потряс, чтоб вышла из неволи
Моя плененная газель;
Скорей бы прогуляться к Vasc’е,
Где кедры хмурые стоят,
Где Фра Анжеликовы сказки
Всё сызнова творит закат.
Но неугомонимы совы
Ученые, и в коридор
Не высыпал полуготовый,
Недоучившийся доктор.
Как молчаливы, как послушны
Цветы узорчатых корзин!
Как безразличен и как скучен
Небес лазурный балдахин!
Но чу! из полутемной щели
Заснувшей улички трамвай,
Визжа, катится у панели,
Нарушив окрыленных стай
Покой полуденный, – и с желоба
Церковного и с темных ниш
Взвились в лазоревое голуби,
В лазоревое море с крыш!
Взвились, вихрятся всюду белые,
Снежинки, тучи, паруса!
Мечты нетленные, бестелые
Освободились в небеса!
А! сколько их неслышно килями
Чертоги неба бороздят,
И снова, убежденный крыльями,
Я верую, что Хаос свят!
Тут выпорхнула из-под арки
С чудовищною кипой книг
На площадь пресвятого Марка
Моя газель – и детский крик
При виде синеву разящих
Бессчетных крыл раздался тут:
– Таких мне, Толик, настоящих
Старайся раздобыть минут!
– Голубка, я твой неразлучный,
Неопалимый голубок,
Избранник песни сладкозвучной,
Приявший лавровый венок!
– Я – незапятнанная Пери,
Ты – шестикрылый серафим!
Но лишь в обители Химеры
Мы будем счастливы. Летим!
