Первая моя любовь
говорила по-русски.
К ним мы приезжали в гости, в Москву —
Мавзолей, Царь-пушка…
А потом мы поссорились,
из-за белого карандаша…
Потом я, «профессор» нашей улицы,
в первом классе влюбился
в Луизу — учительницу русского языка:
она была очень красива…
И Луиза любила меня тоже,
говорила, что я хорошо у нее учусь…
Но потом она начала надо мной издеваться:
поднятую руку мою не замечала,
а живот ее стал быстро и уродливо раздуваться…
Однажды, когда Луиза особенно долго
не замечала мою поднятую руку —
кстати, единственную в классе,
и возглас «можно, я!..» не помог,
я разозлился, и я…
Я ударил кулаком по тому месту,
что выводило меня из себя…
Что началось! И в поплывшем тумане орущих лиц
я увидел виноватое лицо мамы.
Я был подавлен своим поступком
и в школу не ходил,
пока на третий день не пришла к нам
Луиза Александровна…
Они долго говорили с мамой,
и я слышал, что «с плодом ничего не случилось»…
Луиза позвала и сказала, что любит меня,
чтобы я ходил в школу,
потому что мне дается русский,
чтобы я продолжал…
И я понял, что больше не увижу ее,
и сердце заныло…
Я не смог сказать ей «прощайте»
И одно слово я ей еще должен…
