Посещаю город На́ра
В день рождения Будды
Он родился на свет,
Маленький олененок.
* * *
Расстаюсь в Нара со старым другом
Как ветки оленьего рога
Расходятся из единого комля,
Так с тобою мы расстаемся.
* * *
Посещаю дом друга в Осака
В саду, где раскрылись ирисы.
Беседовать с старым другом своим, —
Какая награда путнику!
* * *
От бухты Сума до бухты Акаси можно добраться пешком, так близко они друг от друга. Поэтому я сказал:
Улитка, улитка!
Покажи нам рожки,
Где Сума, где Акаси!
* * *
Провожу ночь на корабле в бухте Акаси
В ловушке осьминог.
Он видит сон — такой короткий!
Под летнею луной.
СТИХИ ИЗ ПУТЕВОГО ДНЕВНИКА «ПО ТРОПИНКАМ СЕВЕРА»
* * *
Уступаю на лето свой дом
И ты постояльцев
Нашла весной, моя хижина:
Станешь домиком кукол.
* * *
Весна уходит.
Плачут птицы. Глаза у рыб
Полны слезами.
* * *
На горе «Солнечного света»
О священный восторг!
На зеленую, на молодую листву
Льется солнечный свет.
* * *
Погонщик! Веди коня
Вон туда, через поле!
Там кукушка поет.
* * *
Майские дожди
Водопад похоронили —
Залили водой.
* * *
На старом поле битвы
Летние травы
Там, где исчезли герои,
Как сновиденье.
* * *
Тишина кругом.
Проникает в сердце скал
Легкий звон цикад.
* * *
Какая быстрина!
Река Могами собрала
Все майские дожди.
* * *
Трехдневный месяц
Над вершиною «Черное крыло»
Прохладой веет.
* * *
Там, где родится поток,
Низко склонилась ива:
Ищет ледник в земле.
* * *
«Ворота прилива».
Омывает цаплю по самую грудь
Прохладное море.
* * *
Жар солнечного дня
Река Могами унесла
В морскую глубину.
* * *
Бушует морской простор!
Далеко, до острова Садо,
Стелется Млечный Путь.
* * *
В гостинице
Со мной под одной кровлей
Две девушки… Ветки хаги в цвету
И одинокий месяц.
* * *
Как пахнет зреющий рис!
Я шел через поле, и вдруг —
Направо залив Арисо́.
* * *
Перед могильным холмом рано умершего поэта Иссе
Содрогнись, о холм!
Осенний ветер в поле —
Мой одинокий стон.
* * *
Красное-красное солнце
В пустынной дали… Но леденит
Этот ветер осенний.
* * *
Местность под названием «Сосенки»
«Сосенки»… Милое имя!
Клонятся к сосенкам на ветру
Кусты и осенние травы.
* * *
Шлем Санэмори
О, беспощадный рок!
Под этим славным шлемом
Теперь сверчок звенит.
* * *
Расстаюсь в пути со своим учеником
Отныне иду один.
На шляпе надпись: «Нас двое»…
Я смою ее росой.
* * *
Белее белых скал
На склонах Каменной горы
Осенний этот вихрь!
* * *
Хотел бы я двор подмести
Перед тем, как уйти… Возле храма
Ивы листья роняют свои.
* * *
Расставаясь с другом
Прощальные стихи
На веере хотел я написать, —
В руке сломался он.
* * *
Волна на миг отбежала.
Среди маленьких раковин розовеют
Лепестки опавшие хаги.
В ОТКРЫТОМ ПОЛЕ
«Отправляясь за тысячу ри, не запасайся едой, а входи в Деревню, Которой Нет Нигде, в Пустыню Беспредельного Простора под луной третьей ночной стражи»6 — так, кажется, говаривали в старину, и, на посох сих слов опираясь, осенью на восьмую луну в год Мыши эры Дзеке7 я покинул свою ветхую лачугу у реки и пустился в путь: пронизывающе-холодный ветер свистел в ушах.
Пусть горсткой костей
Лягу в открытом поле…
Пронзает холодом ветер…
Десять раз осень
Здесь встречал. И скорее уж Эдо
родиной назову…
Когда проходили через заставу,8 полил дождь, и окрестные горы спрятались в тучах.
Туманы, дожди…
Не видеть вершину Фудзи
Тоже занятно.
Человек, которого звали Тири,9 стал мне опорой во время этого пути, и в непрестанных попечениях не знало устали его сердце. К тому же взаимное дружелюбие наше столь велико, что, ни в чем разногласий не имея, доверяем друг другу во всем — да, таков этот человек.
Покидаем, оставив банан
На попечение Фудзи.
Тири
Шагая по берегу реки Фудзи, мы вдруг увидели брошенного ребенка лет так около трех, который жалобно плакал. Очевидно, кто-то, добравшись до этой стремнины, понял, что не сумеет противостоять натиску волн этого бренного мира, и бросил его здесь дожидаться, пока жизнь не растает ничтожной росинкой. «Что станется с этим кустиком хаги, дрожащим на осеннем ветру,11 — сегодня ли опадут его листья, завтра ли увянут?» — размышляя об этом, я бросил ему немного еды из рукава.
Крик обезьян
Вас печалил, а как вам дитя
Что случилось — навлек ли ты на себя ненависть отца, разлюбила ли тебя мать? Но нет, не может отец ненавидеть, а мать разлюбить свое дитя. Видно, просто такова воля Небес, плачь же о своей несчастливой судьбе.
