Стихотворения графини Б. Ростопчиной - страница 2

Шрифт

Интервал

, не только не пойдет сама. Между тем вся поэзия графини Ростопчиной, так сказать, прикована к балу: даже встреча и знакомство с Пушкиным, как совершившееся на бале, есть собственно описание бала{4}, которое более бы шло к письму или статье в прозе, чем с рифмами.

Муза графини Ростопчиной не чужда поэтических вдохновений, дышащих не одним умом, но и глубоким чувством. Правда, это чувство ни в одном стихотворении не высказалось полно, но более сверкает в отрывках и частности, зато эти отрывки и частности ознаменованы печатью истинной поэзии. Сколько, например, души в этих стихах:

Но вы, разрозненные роком,

Любимцы блеклые мои,

На лоно матери-земли

Вы, принесенные оброком

С родимых ветвей и вершин,

Как много дум и откровений,

Как много горестных видений

И занимательных судьбин (?)

Я вижу в низкой вашей доле!..

Не много будущности в вас,

Но все на жизненной юдоли

Переживете вы не раз

И рано скошенную младость,

И сон любви, и красоту,

И сердца пламенного радость,

И вдохновенную мечту{5}.

Еще более глубоким чувством запечатлено стихотворение «Последний цветок»;{6} это, по нашему мнению, лучшее стихотворение в книжке. Вот оно:

Не дам тебе увянуть одиноким,

Последний цвет облистанных (?) полей!..

Не пропадет в безмерности степей (?)

Твой аромат; тебя крылом жестоким

Не унесет холодный вихрь ночей.

Я напою с заботливым стараньем

Тебя, мой гость, студеною водой;

Я нагляжусь, нарадуюсь тобой;

Ты отцветешь… и с нежным состраданьем

Вложу тебя в псалтырь сопутный мой.

Чрез много лет, в час тихого мечтанья,

Я книги той переберу листы;

Засохший мне тогда предстанешь ты…

Но оживешь в моем воспоминаньи,

Как прежде, полн душистой красоты.

А я, цветок, в безвестности пустыни

Увяну я… и мысли тщетный дар,

И смелый дух, и вдохновенья жар,

Кто их поймет?.. в поэте луч святыни

Кто разглядит сквозь дум неясных пар?..

Поэзия, она благоуханье

И фимиам восторженной души;

Но должно ей гореть и цвесть в тиши,

Но не дано на языке изгнанья

Ей высказать все таинства свои.

И много дум, и много чувств прекрасных

Не имут слов, глагола не найдут,

И на душу обратно западут…

И больно мне, что в проблесках напрасных

Порывы их навек со мной умрут!

Мне суждено под схимою молчанья

Святой мечты все лучшее стаить,

Знать свет в душе… и мрак в очах носить.

Цветок полей, забытый без внимания,

Себя с тобой могу ли не сравнить?.. {7}

Отмеченные курсивом слова в первом куплете принадлежат к числу тех из изысканных и неточных выражений, которые иногда портят лучшие вдохновения графини Ростопчиной. Особенно неприятно поражает слово «облистанный», которого значение едва ли кому будет понятно.

Даже и в рефлектированных стихотворениях графини Ростопчиной встречаются места, ознаменованные думою и чувством, – и мы поступили бы несправедливо против ее музы, если бы не выписали этих стихов из пьесы «Равнодушной»:

Мой друг… мне жаль тебя!.. ты молода, прекрасна,

С душой чувствительной, ты дышишь для любви,

Тебе ль, во цвете лет, ошибкою ужасной

Безжалостно, навек убить права свои,

Проститься с счастием… погибнуть для земли?..

Нет… верь, бог милости, бог пламенных молений

Не принял робкого ответа твоего!

Верь, жертва слез твоих, постов и треволнений

Противна благости вселюбящей его!..

Не он ли создал нас, чтоб с кротостью, с терпеньем

Посланье ангелов в быту земном свершить?..

Не он ли нам велел быть миру утешеньем,

Мужчине гордому путь трудный облегчить

И от житейских смут в нем сердце охранить?..

Не он ли одарил нас пламенной душою,

Нам сердце, чувство дал, явил в нас благодать,

И в ум нам дар вложил, как верой и мольбою

Отступников ума с святыней примирить?..

Так! мы посредницы меж божеством и светом.

Нам цель – творить добро, нам велено – любить,

И женщина, любовь отвергнувши обетом,

Не вправе более сестрою нашей быть!

Ей темный монастырь! Ей жребий закелейный!..

Ей гроб… но с думами, с тревогою, с тоской!..

И горе, горе ей, коль образ чародейный

Под черным клобуком сдружен с ее мечтой,

Под черной мантией волнует ум младой!..

Да, такие думы и чувства доказывают, что талант графини Ростопчиной мог бы найти более обширную и более достойную себя сферу, чем салон, и что стихи, подобные следующим, выражают только бессознательность, несправедливую как к своему собственному, так и вообще к высокому назначению женщины: