Стихотворения - страница 16

Шрифт
Интервал

стр.

Банвилль, предавшись вдохновенью,
В глаза швырял их чужаку,
Не расположенному к чтенью!
Пойдешь ли в поле, в лес, в овраг,
Знай, о фотограф слишком робкий,
Разнообразна Флора так,
Как от пустых графинов пробки.
Растенья Франгдо всегда
Чахоточны, смешны, сварливы,
И брюхо таксы без труда
Переплывает их заливы.
И вот рисунков мерзких ряд,
Где лотосы залиты светом,
И радуют причастниц взгляд
Эстампы с благостным сюжетом.
Строфа лоретки со строфой
Индийского растенья ладит,
И яркий мотылек порой
На венчик маргаритки гадит.
Старье берем! Цветы берем!
О фантастичные растенья
Салонов, пахнущих старьем!
Жукам их майским на съеденье
Все эти цветики в слезах,
Которых пестуют Гранвили
И с козырьками на глазах
Светила краской опоили!
Да! Ваших дудочек слюна
Была бы ценною глюкозой!
А так… вы – чушь! И грошь цена
Вам, Лилии, Сирень и Розы!

III

Охотник белый! Без чулок
Ты мчишь средь Фауны дрожащей,
Хотя заглядывать бы мог
В свою ботанику почаще!
Боюсь, что ты на шпанских мух
Сверчков сменяешь, скромных с виду,
К журчанью Рейна будешь глух
И тундре предпочтешь Флориду.
Но ведь Искусство, дорогой,
Не в том, чтобы имели право
Так просто эвкалипт любой
Обвить гекзаметров удавы.
Как будто ветви акажу,
Пусть даже в зарослях Гвианы,
Нужны лишь стаям сакажу
И бреду тяжкому лианы!
Да! В поле он иль меж страниц,
С цветком решение простое:
Не стоит он помета птиц,
Слезинки на свече не стоит.
Сказал я, что хотелось мне!
В бамбуковом жилище сидя,
Обои видя на стене
И ставни запертые видя,
Ты стер бы свежести расцвет,
Причудливых Уаз достойный!
Все эти доводы, поэт,
Скорее дерзки, чем пристойны!

IV

Не о пампасах, что в тоске
Простерлись, бунтом угрожая,
Скажи о хлопке, табаке,
Об экзотичном урожае.
И сколько долларов дает
Веласкесу в Гаване рента,
Скажи, какой его доход,
Плюнь на морскую даль Сорренто,
Где только лебедей одних
Поэты видели упрямо…
Довольно! Пусть твой будет стих
Для манглий лучшею рекламой!
В кровавый лес он должен сметь
Нырнуть – и возвратиться снова,
Чтоб людям предложить камедь
И рифмы сахар тростниковый.
Открой нам желтизны секрет
Под тропиками горных кряжей:
От насекомых ли их цвет,
Лишайник ли покрыл их пряжей?
Марену нам найди! Она,
Цветущая благоуханно,
Для наших Армий создана
Самой Природой красноштанной.
Найди у края мглы лесной
Цветы, что с мордой зверя схожи
И чьею золотой слюной
Прочерчен след на бычьей коже.
В лугах, не знающих границ,
Найди раскрытые бутоны,
Где сотни огненных Яиц
В эссенциях кипящих тонут.
Найди Чертополох, чью нить
Десяток мулов неустанных
Начнут вытягивать и вить!
Найди цветы, что стулом станут!
Найди в глубинах черных руд
Цветы из камня – всем на зависть! —
Цветы, чьи железы идут
От горла в спекшуюся завязь.
Подай нам, о веселый Сноб,
В великолепной красной чаше
Из лилий приторных сироп,
Вгрызающийся в ложки наши.

V

Пусть кто-то скажет, что Амур —
Всех индульгенций похититель:
Но ни Ренан, ни сам кот Мурр
Не видели его обитель.
Оцепенели мы – а ты
Дай аромат нам истерии;
Нас вознеси до чистоты,
Превыше чистоты Марии.
Колдун! Торговец! Колонист!
Твой стих – что розовый, что алый —
Каучуком льется пусть! И чист
Пусть будет, как лучи металла!
О Фокусник! Из темноты
Твоих поэм вдруг ввысь взлетая,
Пусть кружат странные цветы
И электрические стаи!
Век ада ныне! От судьбы
Железной лиры не укрыться:
И телеграфные столбы
Украсят и твои ключицы.
Сумей же в рифмах рассказать
О том, что болен не случайно
Картофель… Ну, а чтоб создать
Стихи, исполненные тайны,
Которые прочтут в Трегье,
Прочтут в Парамариво даже, —
Купи труды месье Фигье:
Ашетт имеет их в продаже.

Альсид Бава.

А. Р.

14 июля 1871

Пьяный корабль

В то время как я плыл вниз по речным потокам,
Остались навсегда мои матросы там,
Где краснокожие напали ненароком
И пригвоздили их к раскрашенным столбам.
Мне дела не было до прочих экипажей
С английским хлопком их, с фламандским их зерном.
О криках и резне не вспоминая даже,
Я плыл, куда хотел, теченьями влеком.
Средь всплесков яростных стихии одичалой
Я был, как детский мозг, глух ко всему вокруг.
Лишь полуостровам, сорвавшимся с причала,
Такая кутерьма могла присниться вдруг.
Мой пробужденья час благословляли грозы,
Я легче пробки в пляс пускался на волнах,

стр.

Похожие книги