Вот на нее-то и уставился агент, едва перешагнув порог.
- Я из ФБР,- объявил он, взмахнув удостоверением. Ожидаемого эффекта это почему-то не возымело (почтенная восточная публика с этой чисто западной аббревиатурой не сталкивалась), и он повторил для верности:
- Я из ФБР.
- Откуда он? – спросил оборотень у сидевшей рядом кошки.
- Из фибров, - пояснила та.
- Из чьих? – изумился волче.
- Нет, он с фабрики, - перебил лесной охотник.
- Снов, что ли? – заинтересовалась кошка.
- Вряд ли, - отмахнулся оборотень.
- А по-моему, он сказал, что он бамбр, - высказал свое предположение эльф, уютно устроившийся в углу с огромной кружкой пива.
- Не похож,- снова усомнился оборотень.
- Я не бамбр! - взвыл агент, явно потерявший контроль над событиями. – Я из федерального бюро…
- Медвежьих Услуг, что ли? – попытался прояснить ситуацию пожилой орк в доспехах и ярко-голубом берете с помпоном.
- Нет, скорее Подвигов, - заметила песчаная ведьма.
- Вы из БПДД? – осведомился у агента призрак болотной собаки.
- Нет! – заорал агент так, что бедный барбос едва не развеялся. – Здесь вам не балет! Какое падеде!
- Значит, вы из балета, извините? – уточнил миниатюрный синий слоник, глядя на агента сквозь круглые «ботанические» очки, как на амебу в микроскоп.
Я старался не смеяться, а все остальные посетители ресторана искренне пытались разобраться, что это за «фы-бы-ры» такие.
- Я спецагент! – в отчаянии заявил агент с какой-то петушиной интонацией.
- Ну, тогда не интересно,- хором протянули кошка, эльф и удивительной небритости парень с двадцатитрехструнной гитарой и переключили внимание на игру в кости за соседним столом.
- И вообще… - разозлился агент. - Именем закона, вы арестованы! – гаркнул он Ксине, свирепо сверкая глазами.
- За что? – поинтересовалась та.
- А он уверен, что он не бамбр? – очень серьезно, как про больного, спросил у гитариста эльф.
Если бы агент совсем не умел владеть собой, он бы что-нибудь разбил. Или кого-нибудь укусил. И его бы в итоге обязательно во что-нибудь превратили, а то и хуже. Не зря же Ксину звали Уничтожающей Тенью. Но агент владеть собой умел, хоть и не до конца, поэтому перебесился бессимптомно и подумал, что ответить Ксине. На самом деле он ухитрился нечаянно раскопать подозрительное - может, даже нечеловеческое - происхождение историка Ксении Шедок, но при собравшейся в ресторане публике этот мотив казался явно смехотворным
- За шпионаж! – заявил агент. – Против гигаполиса Новый Падуб.
- В пользу города айранов,- с издевкой продолжила Ксина.
- Признаетесь? – агент шагнул с порога, и дверь (а точнее, Дверь) мягко закрылась за его спиной.
- Признаюсь, - обреченно согласилась Тень, и я мог бы поклясться, что в глазах её, хоть и закрытых, бьется смех.
- Следуйте за мной! – просиял агент, распахнув дверь…
- Оба-на… - выдохнул он, глядя на бескрайнюю степь вместо привычных небоскребов и дорогу без малейшего намека на асфальт. На дороге сидела ворона и расклевывала банан. Бред какой… Агент протер глаза и вновь воззрился на ворону. Та обозвала его нахалом и улетела, прихватив банан.
Будь на его месте агент матерый, ветеран своей работы, наверное, пришлось бы его все-таки превратить… Да хоть в стакан медовухи. Множество западных разведчиков закончило свои миссии на Востоке именно так. Пожалуй, матерый агент в подобную ситуацию и не попал бы. Этот же был совсем зеленый, едва ли не первое дело, да еще и по собственной инициативе.
И он точно знал, что ресторан находится в его родном гигаполисе в каком-то подвальчике, перед дверью стоит его собственная машина, а ворон в гигаполисе уже лет сорок, как нету. Только если в зоопарке. И зачем он связался с этим секретным отделом?
Предупреждали же его. Так нет – сам рвался, сам выбивал себе это назначение. Чуть ли не против приказов шел, ставил на раскрытие почти забытого уже дела «Пропавших в тени». Боролся, боролся… и напоролся. Эта ассоциация повергла беднягу в такое уныние, что он бессильно опустился на порог, и тихие слезы потекли по его лицу.
- Довели человека,- посочувствовал гитарист.
- Наверное, тяжелый день был, - предположил кто-то.
