А тогда, не зная выхода с подземного вокзала,
Разбираясь в указателях, вращая головой,
Я на "Соколе" стоял с видом, ах, провинциала:
Было мне необходимо выйти в город к Часовой.
Вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной —
С картой-схемой бесполезной я шатался сам не свой.
И не то чтобы мне нужно было в этот дом по делу,
Но до чего стройна хозяйка! Впрочем, знали и стройней,
И смуглей, и большеглазей…Но, когда она мне пела,
Чем во всем метро московском, больше тайны было в ней.
Звук дрожит — не отгадаешь, отчего огнем сгораешь:
От любви или от песни, и Бог знает, что больней.
Хоть бы кто меня взял за руку и вывел за собою,
Обогрел бы, распечалил, стал бы другом и врачом…
Помнишь? Дом, пускай не тот, другой — летает над Москвою?
А она с усмешкой глянет и слегка пожмет плечом.
Спросит: "Что тебя терзает? Дом кирпичный не летает?"
Я отвечу: "Это — время, остальное ни при чем".
Это — время, это — времени пробежка воровская
Против хода эскалатора, где я как часовой…
У меня такая память, что Четвертая Тверская
И Четвертая Ямская не заменят Часовой,
Где вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной
Столько лет брожу я с песней, где здесь выход к Часовой.
Вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной
Столько лет брожу я с песней, где здесь выход к Часовой.
