Стихи - страница 2

Шрифт
Интервал
стр.
Можно было бы наготовить разных вкусностей
но я предпочитаю просто сидеть не вставая
Сейчас когда мне уже не нужно ждать лучших времен
я могу себя чувствовать так как будто бы жду
Ты придешь однажды
                                      и я встану но только вместе с тобой

ТВОРОГ

Я говорю себе: кричи. Но где там. Голый,
умытый сижу на кухне, ем что попало. Если
тем что попало можно назвать творог,
масло и серый хлеб.
В этом узком кругу нет ничего хорошего. Все
это есть, потому что есть, просто-напросто есть.
Просто есть. Все это жухнет.
В сфере смешанных чувств все желтеет,
на окне появляются пятна солнца, старый
лук выпускает стрелки, ловит. Что солнцу
дают растения? Скоро начну покупать
деликатесы. Пока же в обществе самых
простых продуктов твержу себе: плачь и плати.

Роман Хонет

АЛИСА ПО ТУ СТОРОНУ

сочный запах кожи, дуновение месяцев и времен
года, сожженных закатами, когда потихоньку
она ускользала из дому — наивная школьница,
рыжеволосая, как запоздалый сентябрь.
время зрело, как волосатые
пауки: под веками, в закоулках сердца,
пеной в сокровищнице с формалином.
то, что она очутилась на ласковом берегу
Голландии, было чистой случайностью —
ей суждено было умереть в Копенгагене
или Гданьске, в суровых морских городах.
начиналась зима — дети и молодые мамы
приходили сюда уже только смотреть
на грязные волны, она отлично знала, что завтра
тело ее будет выглядеть как замороженная оливка,
плод терпкий и хрупкий в искусных руках
приливов
издали доносились детские голоса,
посланцы краев любезных и невозвратных

ПТИЦА УЖЕ НИКОГДА

также и те, что в задумчивости
сконструировали хруст секатора,
разожгли на месте дома высокий костер,
жаль — прошептали, также и те,
кто застрял в отсутствии — панцире пустоты —
и подумал о пляжах, окутанных вихрем,
и о парусной яхте, как будто им есть куда плыть,
куда направляться, мои садовники,
копающиеся в прахе, мое
все. словно это случилось
давно и не здесь, словно
не над нами парила любовь.
любовь — птица уже никогда

МИНУТА

об умершем внезапно
тихо говорят — поехал в германию
примерять доспехи, об угасающем
постепенно — собрался в россию,
чтобы там спиться, память есть ночь,
летящая по небу в ассенизаторской бочке,
на бензине и сперме, попробуй ее раздавить
и увидишь, как выпадут руки, в молчании
рвущие дерн, и гроб —
минуты ножницы
смыкаются над нами.
стр.
Похожие книги
Сфинкс
Рассказы
Московский глобус
Победитель получает плевки
Где собака зарыта
Песня о Сталине
Мы для любви все рождены…
До встречи не в этом мире
Очарование