Потом они лежали, глядя в чужое беззвездное небо, темное, как заброшенная могила, и слышали только тихий шорох, с которым твари скользили за границей невидимого круга, очертившего место стоянки. Лошади, парализованные ужасом, стояли тихо, как изваяния; изредка скрежетал зубами Кравиус, видимо, от холода, пробегавшего по спине... Появление Фрога было чудесным и неожиданным знаком. Во всяком случае, к утру путь был свободен. В рассветных лучах стали видны многочисленные длиннопалые следы четвероногих, избавление от которых навсегда осталось для людей загадкой.
К исходу восьмого дня путешествия запасы воды и пищи подошли к концу. Теперь Люгер вполне осознал, насколько опасными и безнадежными были попытки углубиться в южную пустыню. Начиная с определенного момента, обратный путь становился невозможным. Повернуть на север - означало погибнуть от жажды. Надеяться на что-либо мог только тот, кто достигал селений аборигенов, да и то при условии, что ему удалось бы найти общий язык с этими существами. Сейчас судьба каравана целиком зависела от Фрога и Кравиуса. Арголида опять "разговаривала" с псом и получила от него совет жевать побеги, карабкающиеся по стенам. Это действительно приносило недолгое облегчение и отбивало жажду.
На девятый день Люгер увидел на горизонте колонну, сверкавшую в лучах восходящего солнца. Кравиус расплылся в довольной улыбке, из чего следовало, что ему знаком этот ориентир. Колонна была изготовлена из серебристого металла и почти не тронута временем. Ее основание уходило в песок, а гладкий ствол без следа ржавчины оканчивался торчащими во все стороны стальными прутьями. У подножья колонны Фрог разыграл свою очередную сценку.
- Он говорит, что воздух здесь полон голосов, - сказала Арголида, наблюдая за движениями пса. Кравиус едва заметно кивнул в ответ на недоуменный взгляд Люгера. Некоторое время пес, казалось, сосредоточенно слушал то, чего не слышали люди. Слот был готов поверить во что угодно, лишь бы это помогло им выжить...
Между тем, жара становилась нестерпимой. Ослепительное солнце превратилось в безжалостного врага. Перед глазами всадников плыли лиловые тени. Каждое прикосновение к телу одежды или горячего оружия было мучительным. Вскоре им пришлось спешиться, чтобы сохранить лошадей. Они брели в направлении, указанном аббатом. Против этого не возражал и Фрог, убегавший далеко вперед. Люгер уже мечтал только об одном - найти какое-нибудь заброшенное строение, чтобы переждать в нем дневную жару. Но уже долгое время они не видели и клочка тени, за исключением чернильных пятен под собственными ногами.
Графиня Норгус оказалась не менее выносливой, чем мужчина. Сильный загар существенно изменил ее внешность - она стала похожа на женщин кочевых племен, которых Люгер встречал когда-то на диком восточном берегу моря Уртаб.
Во второй половине того дня они вышли к развалинам древнего города. С холма, на который с трудом взобрался караван, открылся вид на бескрайнюю равнину, сплошь покрытую руинами. Когда-то этот город был больше любого из всех известных Люгеру городов западных королевств. Более того, этот город был совершенно другим - его здания были похожи на четырехгранные башни, остовы которых теперь погружали в тень целые улицы.
Эта тень выглядела весьма привлекательно, однако Люгера озадачило поведение пустынного пса. Завидев развалины, тот держался в хвосте отряда, словно предоставляя людям самим проверить безопасность этого места. Одно было ясно - перед ними не Кзарн. К тому времени смерть в пустыне представлялась Стервятнику самым реальным исходом путешествия, поэтому он стал спускаться с холма.
- Это - закрытый город, - услышал он сзади голос Кравиуса. Оглянувшись, Слот увидел, что все его спутники остались на вершине холма, несмотря на палящее солнце. В этот момент со стороны развалин раздался сильный грохот и целый фонтан песка и раздробленных камней поднялся вверх неподалеку от Люгера. За этим последовал дробный стук; в окнах разрушенных зданий замелькали вспышки света и целый ряд песчаных фонтанов поменьше отделил Слота от людей, стоявших на холме.
