Единственным ритуалом в «Грант» была передача файлов. Вслед за каждым увольнением гигантские стопки документов и папок перекочевывали на мой стол. С нарастающим беспокойством я наблюдала, как у одной из стен моего кабинета за неделю неуклонно вырастала гора из все новых и новых файлов.
К тому моменту, как мои новые авторы доставались мне, они окончательно теряли голову, по большей части уже побывав у трех, а то и у четырех редакторов «Грант». Как-то я позвонила, чтобы представиться одной писательнице, и та устало выразила надежду, что я продержусь дольше, чем ее последний редактор. Я заверила ее, что так и случится. Они все притворялись, будто верят мне, но могу точно сказать: им уже доводилось слышать подобные заверения и раньше.
В пятницу вечером, после недели погромов, на двенадцатом этаже воцарилась гробовая тишина. Вивиан еще накануне опять улетела в Лос-Анджелес, остальные сотрудники разбрелись, предвкушая заслуженные выходные.
Я тоже с нетерпением ждала уик-энда. Мы с Рэндаллом решили «побездельничать» и провести субботний вечер на Лонг-Айленде с Би и Гарри в Монтоке. Скорей бы. Было бы так здорово уехать из Нью-Йорка, особенно теперь, когда становилось ясно, что на рождественские каникулы мне надеяться нечего. У меня накопилось множество «крайних сроков», и все они как раз выпадали на конец года. В том числе книга, которую мне придется редактировать прямо на Рождество. Поэтому мама великодушно предложила провести неделю со мной в Нью-Йорке. Далеко от идеала, но уж хотя бы мы побудем вместе.
Обнадеживала и возможность познакомить ее с Рэндаллом.
Я с нетерпением ждала нашей встречи с Би и Гарри. Мы с Рэндаллом ударно трудились, и наш рабочий график оставлял нам немного возможностей для свиданий. Каждую неделю мы умудрялись выкроить чуточку времени для встреч, но планировать провести вместе два дня подряд было просто немыслимо. Как ни странно, он все еще не познакомил меня ни с одним из своих друзей, если учесть, что к тому времени мы встречались уже почти шесть месяцев. Впрочем, нет, как-то раз мы наткнулись на улице на его коллегу из «Голдмэна», примерно одного возраста с Рэндаллом, который явно преклонялся перед моим парнем, но на этом все.
Мой парень. Это по-прежнему больше напоминало сон. В мечтах я всегда представляла своего парня именно таким, как Рэндалл. Он проявлял столько внимания, планировал для нас ужины в самых лучших ресторанах, которые можно было только отыскать в Нью-Йорке, всегда расспрашивал меня о том, как прошел день, заваливал цветами мой рабочий кабинет. И я была права, что не придала слишком большого значения неудачному началу в спальне… Нам потребовалось всего несколько недель, чтобы все пошло успешно.
Погруженная в эти мысли, я подскочила на стуле, когда услышала телефонный звонок в кабинете Дон Джефферс, слева от моего. Потом я услышала, как зазвонил телефон у Лулу, по диагонали через коридор. Я посмотрела на часы на экране монитора: почти половина двенадцатого, неужели уже так поздно?
Телефон зазвонил и в моем кабинете. К несчастью, я сняла трубку.
— Где, мать вашу, вы все ходите? — прорычал в трубку голос Вивиан. Она была вне себя от ярости. — Стоит мне уехать из редакции, и вы ведете себя, как школьники, удирающие с занятий! Я уже на ногах с пяти утра, и у меня еще намечены три встречи на сегодняшний вечер. Почему это я должна работать больше, чем все мои сотрудники вместе взятые? Вот ты, например, что делала всю неделю? Я не слышала от тебя ни слова и понятия не имею, чем ты занимаешься днями напролет…
Потрясенная, я застыла. Моя ручка так и замерла в воздухе над моим блокнотом. Вивиан хотя бы понимала, сколько сейчас в Нью-Йорке времени? Набрала мой номер по ошибке? Может, она думает, что говорит с кем-то другим? Наша начальница устраивала разносы почти всем своим сотрудникам, но я до сих пор находилась в относительной неприкосновенности. Не то чтобы Вивиан расточала мне похвалы, но и не рвала меня на кусочки. Я не ожидала, что удача отвернется от меня именно в тот момент, когда она застанет меня работающей допоздна в пятницу вечером.
