Слушал Степан
Зачаруйный дурман,
Слушал Степан
Эту песню Мейран,
Слушал, как пьян
От любви, атаман.
Хмурился:
Персиянка
Хвалена —
Любовница
Смелая.
Две любви:
Мейран
да
Алёна, —
Лебедь чёрная,
Лебедь белая.
Не много ль любви?
Алена-донская,
А эта-заморская.
Не много ль любви?
Да и след ли
Атаману
В тумане бродить?
Будто глаза
Ослепли
И камнем любовь
Залегла в груди.
Будто впрямь
Потерял высоту, —
Заблудился
На склоне осиновом
Да запел:
«Не живать мне в саду,
Не бывать в апельсиновом».
Волга для вольницы
Счастьем течет, —
Отцу Тимофеичу
Знатный почет:
От края до края
Холопская голь
Власть свою правит
По Волге в раздоль.
Победы разгулом,
Весельями дразнятся,
Да только огулом
Ругаются разинцы:
«А ну ее к рожну —
Персидскую княжну!
В Волгу дунь ее,
Колдунью.
Не до баб нам, атаман,
Когда с войском караван
От царя идет в заимку.
А ты с бабой спишь в обнимку.
Слышь?
Дунь!
Кинь!
Брось!
А то
сердце
с нами
врозь.
Брось!»
Груди гордые выправив
В ожидающем трепете,
Струги стали на выплави,
Как на озере лебеди.
Тишь.
Жигулевские горы
Солнце вечера режет.
Устремились гор взоры
На густеющий стрежень.
Ждали.
На струг вышел Степан
Из шатровой завесы,
А в руках — гибкий стан
Извивался принцессы.
Взмах!
И брызги алмазные
Ослепили глаза.
Песни бражные, праздные
Разлила бирюза.
Прощай!
Степан, как в бреду,
утопил княжну
И вот,
Воем выл псиновым:
«Не живать мне в саду,
Не бывать в апельсиновом»,
Там,
На зыбкой стремени,
Затихла песня горская, —
В любви погибли две жены —
Донская да заморская.
Ой, Мейранушка,
Ой, Аленушка,
Болит ранушка
У дитенышка.
Да болит не столь —
Не кричи, не лазь, —
Лишь бы серая голь
Не кручинилась.
Васька Ус — есаул —
На помин затянул:
«Катись ее имечко
На высоких облаках,
Вспоминай ее вымечко
За брагой в кабаках.
Ой, да взгорю я на гору,
Взлезу на ель высоченную,
Раскачаю вершину,
Раздую брюшину,
Засвищу, заору,
Исцарапанной мордой
Зачураю свою нареченную:
Чур,
Чур,
Чур!
Последнее дело
Возиться с бабьем.
Первое дело —
Дубасить дубьем.
Я — Васька Ус,
Охотник до царских пуз,
Дрался множество раз,
А вырвали только
Ус да глаз.
Вот и зеваю
Голодным медведем,
Будто за коровами
Едем.
Натерпелись по барским
Острожным мешкам, —
Эх, дать бы им всем
Кистенем по башкам.
Захурдачивай да в жордупту,
По эубарам сыпь дубинушшом.
Расхлобысть твою, ой, в морду ту,
Размочардай в лоб рябинушшом.
А ишшо взграбай когтишшами
По зарылбе взыбь колдобиной,
Чтобыш впремь зуйма грабишшами
Балабурдой был, худобиной.
Шшо да шшо! Да ненашшоками,
А впроползь брюшиной шшай.
Жри ховырдовыми шшоками —
Раздобырдывай лешша».
