В мужестве не уступала Леско легендарная русская крестьянка Алена. Когда занялся пожар разинского восстания, она покинула стены монастыря, послушницей которого до этого была, и во главе отряда в 600 человек вступила в смертельный поединок с царскими карателями. В Шацком, Касимовском и особенно в Темниковском уездах крестьяне хорошо знали отважную воительницу. Взяв Темников, Алена вместе с другим повстанческим атаманом Федором Сидоровым более двух месяцев управляла городом и командовала большим разноязычным повстанческим войском. Когда каратели воеводы Юрия Долгорукого схватили ее и предали страшной казни — сожжению заживо, она до конца сохранила присутствие духа, не выказала ни слабости, ни страха. Это нашло отражение в народной песне «Девица-атаман», сложенной, вероятнее всего, именно об Алене. Героиня песни обращается к своим палачам:
Судите, судьи, меня поскорее,
Раскладывайте огни на соломе,
Вы жгите мое белое тело…
Есть свидетельства, что уже из пламени донеслись ее последние слова. Алена воскликнула, что если б сыскалось поболее людей, которые поступали бы, как им пристало, и бились так же храбро, как она сама, тогда, наверное, поворотил бы князь Юрий вспять.
Среди предводителей восставших чувашских крестьян выделялись Пахтемей Ахтубаев, Байдул Искеев, Тойдемир Емайдин, Изылбай Кабаев, Алгилд Атимов и другие.
Татары Асан Карачурин и Ахпердя Килдибяков были близкими к Разину людьми, пользовавшимися его полным доверием. Они распространяли среди татарского населения «прелестные» письма повстанческого вождя и были его видными сподвижниками.
Одним из замечательных героев крестьянской войны был мордвин Акай Боляев. Основное, место действия возглавляемого им отряда — восточные районы Мордовии. Наибольшую боевую активность этот отряд, состоявший из мордовских и русских крестьян, проявил в октябре — ноябре 1670 года, сдерживая напор карательных сил, постоянно беспокоя неприятеля дерзкими рейдами, неожиданно переходя от обороны к наступлению.
Мариец Мирон Мумарин из Козьмодемьянска стал старшиной в отряде видного разинского сподвижника И. Пономарева. Сотником в том же отряде был другой мариец — Никита Новокрещенов. С декабря 1670 года М. Мумарин действует самостоятельно. По поручению Пономарева он во главе двух десятков повстанцев отправляется на реку Вятку поднимать местное население…
Сегодня мы не очень ясно представляем себе те невероятные сложности, с которыми сталкивались руководители восставшего народа. Ведь им приходилось вести в бой разобщенных, не обученных военному делу крестьян. Да и сами они в большинстве своем учились военному делу и вождению ратей в процессе боевых действий.
И в таких условиях разинские атаманы со своим как и чем попало вооруженным войском вступали в сражения с царскими стрельцами и с прошедшими специальную выучку полками нового строя! И одерживали победы! Это на их плечи легла вся безмерная тяжесть и ответственность руководства огромными массами людей сначала — когда Разин был ранен, позднее — когда был казнен.
После симбирского поражения обезглавленное в самый разгар движение не захлебнулось, не пошло под уклон. В огне восстания пылал казанский район, на реке Ерыксе в Козьмодемьянском уезде, как сообщали в своих донесениях городовые воеводы, «по обе стороны засечены засеки[25], а в тех засеках сидели воровские люди, и чуваши и черемиса»[26]. В самом Козьмодемьянске жители убили воеводу и выбрали из своей среды новую власть.
До конца 1670 года продолжались волнения в районе Ядрина. Осенью же поднялся Ломовский уезд. Здесь разинцы «рубят помещиков и вотчинников… а черных людей, крестьян и боярских людей… никого не рубят и не грабят». Столь же социально избирательно действуют восставшие на обширной территории с нерусским населением: «поместных людей, дворян и детей боярских, и мурз[27] и татар, за которыми крестьяне есть, рубят и лошадей берут».
Горели барские имения. В Тамбовском, Керенском, Шацком, Пензенском уездах крепостной люд громил усадьбы помещиков, в Темникове, Верхнем Ломове восставшие чинили суд над приказными, уничтожали всю обнаруженную документацию.
