Несоразмерная тяжесть наказания подтверждает это предположение: "в куски будете изрублены, и домы ваши обратятся в развалины" (2:5). Навуходоносор не шутит. Это действительная угроза. Ассирийцы были известны в древности своей жестокостью. В древней Месопотамии было обычным делом разрубать на куски тела своих врагов и сжигать их дома. Царь был в ужасном гневе. Он бы не пощадил никого. Поскольку все халдеи были шарлатанами и лжецами, их всех ожидала смертная казнь. Всех, включая Даниила: "искали Даниила и товарищей его, чтобы умертвить их" (2:13).
2. Молитва о тайне
Гневному крику царя противопоставлены слова Даниила, произнесенные "с советом и мудростью" (2:14). Отчаянию Навуходоносора противопоставлены собранность Даниила и его молитва. Такие два типа реагирования присущи этим двум персонажам, и они составляют постоянный контраст на протяжении всей Книги. Даниил удаляется со своими товарищами и молит "Бога Небесного" (2:18) открыть тайну царя. Это первая молитва в Книге Даниила. Мы находим в ней все качества, необходимые для молитвы. Прежде всего - это настоящая молитва. Она не является выработанной, механической привычкой ежедневного поклонения и ритуальным автоматизмом. Она не является театральной, продиктованной стремлением понравиться окружающим. Она не основывается на суеверном предположении, что чем больше красивых слов, тем больше шансов быть услышанным. Это хриплый и напряженный крик о помощи, ибо Даниилу и его друзьям угрожает жестокая смерть. Такая молитва не может быть неискренней.
Эта молитва является настоящей еще и в том смысле, что она направлена на общение с Небесным Богом и она предполагает ответ Бога. Даниил не молится лишь для того, чтобы помолиться. Молитва не является простым действием, выполняемым лишь потому, что этого требует религия. Даниил молится, чтобы получить ответ. Неверно понимает молитву тот, кто видит в ней лишь психологическое упражнение в благочестии, необходимое человеческому естеству. Молитва - это прежде всего встреча с другой реальной личностью, а именно с Богом, от Которого ожидается ответ. И действительно, Бог Небесный дает ответ: "И тогда открыта была тайна Даниилу в ночном видении" (2:19). Природа этого откровения понятна Даниилу. Еврейский пророк постигает значение тайны не в результате применения каких-то особых приемов, не в результате своего превосходства в мудрости или ценности своей молитвы. Даниил понимает, что не в его власти открывать тайны: "А мне сия тайна открыта не потому, чтоб я был мудрее всех живущих" (2:30). Заметим также, что и друзья Даниила тоже молились (2:18). Даниил понимает, что ответ на молитву не зависит от достоинства того, кто ее возносит.
Процесс идет сверху вниз, а не снизу вверх. Именно в направлении движения заключается главная разница между молитвой Даниила и магической практикой халдеев. Для халдеев все совершается внизу, на уровне технических приемов; поэтому они так настаивают на том, чтобы узнать содержание сна. Для них невозможно иметь общение с богами, "обитание которых не с плотью" (2:11). Даниилу же, наоборот, не нужно знать содержание сна, чтобы предоставить его разгадку. Если для халдеев "Бог Небесный" - это далекий и недостижимый Бог, то для Даниила, напротив, - это "Бог, открывающий тайны" (2:28). Интересно заметить, что выражение "Бог Небесный" является ключевым словосочетанием, проходящим через всю книгу, и обычно ассоциируется со словом "тайна". Эта ассоциация понимается халдеями в негативном смысле, как тайна, сокрытая Небесным Богом; в то время как Даниил понимает ее в позитивном смысле, как тайну, открываемую Богом. Каждый раз, когда эта ассоциация возникает, она подчеркивает мысль, что Бог контролирует историю (2:27-30). Бог Даниила, в отличие от бога халдеев, не замыкается в своем обиталище, оставаясь равнодушным к развитию событий. Бог Небесный - это Бог, направляющий историю и открывающий тайны, Бог, нисходящий с высоты и общающийся с человеком.
Получив ответ на молитву, Даниил благодарит Бога. Он благословляет Бога Небесного, "ибо у Него мудрость и сила" (2:20). Даниил благодарит Бога Небесного также за то, что Он сошел с высоты и дал то, что имел: "Ты даровал мне мудрость и силу и открыл мне то, о чем мы молили Тебя, ибо Ты открыл нам дело царя" (2:23, ср. 2:21). Прием отражения, то есть повторение во второй части слов и мыслей из первой части, использован здесь намеренно, чтобы ярче подчеркнуть обязанность и зависимость Даниила. Вознося благодарение, Даниил признает, что теперь он знает "тайну царя" - молитва не оказалось напрасной, но, кроме того, Даниил признает, что это знание есть дар милосердного Бога, Божья благодать. В получении этого дара нет ни малейшей заслуги Даниила. Он ничего не сделал, чтобы заслужить эту милость. И, в конечном счете, эта милость предназначается не ему. Даже если благодаря объяснению сна Даниил спасен от смерти, это всего лишь
