- Наставят тут своих ведер, - недовольно произнесла в трубку женщина, старательно обходя залезшую на тротуар машину, стараясь не зацепиться колготками за ветки разросшегося шиповника и не замараться о грязный бампер микроавтобуса.
Ее муж ничего говорить не стал - кое-как захлопнув багажник, он щелкнул сигнализацией и обошел микроавтобус с другой стороны, неся тяжелые пакеты. Поминать «добрым» словом наполовину вползшего на тротуар водителя он не стал - сразу заметил схематичную крупную пиктограмму инвалида-колясочника на борту.
Войдя в подъезд, семейная пара замерла в ожидании лифта - маленький, судя по табло, направлялся вверх, а вот грузовой спускался. 7... 6... 5... - мелькали цифры этажей. Муж морщился под тяжестью пакетов, жена продолжала щебетать с подругой.
- Ладно, солнце, давай, сейчас домой зайдем, я тебя перенаберу - у нас в лифте телефон не ловит, - произнесла она, когда табло показывало, что лифт уже на втором этаже.
- Давай, давай, дорогая, сейчас перенаберу, - повторила женщина, у которой все никак не получалось положить трубку. - Все, уже двери открываются, - когда створки медленно поползли в стороны, шагнула она в лифт. - Ой! - тут же раздался ее испуганный возглас, и женщина невольно отшатнулась - из лифта появилось двое молодых людей, вывозя инвалидную коляску с коротко стриженым седым мужчиной. При виде него и вырвался у женщины невольный возглас. Было от чего: ноги у инвалида отсутствовали - там, где они должны были быть, культи укрывало клетчатое одеяло. Один из рукавов выцветшей камуфляжной куртки был пустым, убранным в карман, а лицо седого инвалида пересекал страшный шрам, проходящий сквозь пустую глазную впадину, стягивая лоб и щеку снизу уродливыми складками.
Супруги замерли, в молчании провожая взглядами двух подтянутых молодых людей, вывозивших коляску на улицу. Проводив их взглядом, мужчина понял, почему он, прожив в этом доме уже несколько лет, ни разу не видел этого инвалида колясочника: даже дюжим парням было сложно протиснуть коляску через две узкие двери предбанника, перенеся ее через высокие пороги. А еще предстояло спустить ее с пандуса, который сейчас, в конце марта, до сих пор был взбугрен торосами льда.
Мужчина, несмотря на тяжелые пакеты, дошел до двери и задержался на некоторое время - посмотрел, как молодые парни грузят колясочника в машину социального такси.
- Ой, ты видел? - обратилась к нему удерживающая кнопку отмены супруга, когда он вернулся к лифту.
Кивнув, мужчина задумался - очень уж не были похожи на работников социальных служб два молодых и подтянутых парня, вывозивших инвалидную коляску.
- Сколько лет уже живем здесь, и ни разу его не видели, - продолжала рассуждать вслух супруга, пока лифт поднимался, - слушай, а как ты думаешь, куда его повезли?
Мужчина ничего отвечать не стал, лишь перехватил пакеты в правой руке, ручки которых начинали врезаться в ладонь.
- Интересно, а когда введут в эксплуатацию новые центры, о которых столько говорят, таких тоже будут лечить? - не ожидая ответа мужа, вновь спросила женщина. И его спросила, да и саму себя за одно.
- Дорого будет таких лечить, - негромко произнес мужчина и в этот момент двери лифта начали открываться.
- Ну-ка ну-ка... - засеменив за мужем по коридору, попыталась заглянуть ему в глаза женщина, - насколько дорого? И что, вот прямо руки-ноги восстановят? А глаз, ты видел, у него глаза одного нет, глаз тоже могут восстановить?
- Марин, дверь открой, - негромко произнес мужчина, коротко дернув подбородком в сторону двери квартиры. Супруга, опомнившись, полезла в сумку и после недолгих, но активных поисков, достала связку ключей.
- Вадим, ну скажи, это ты на работе узнал? Серьезно могут руки восстановить? А как дорого?
- Любая процедура, - мужчина крякнул, нагибаясь и ставя тяжелые пакеты на пол, - связанная с заменой органов, гормональной имплантацией или наращиванием новых тканей будет обходиться очень дорого. Этому, - распрямившись, мужчина поморщился, потирая поясницу, - могут не наращивать конечности, а заменить их бионическими протезами. Это будет дешевле, чем регенеративная медицина, но ненамного.
