Данил чуть не засмеялся:
– Ты разрешения, что ли, спрашиваешь? Вообще-то ты тут хозяин, а мы гости.
Не совсем хозяин, конечно, но об этом знает только Данил.
– А с кем ты тут – с девушкой? Пригласи сюда, будем знакомиться, – продолжал он.
В комнату вошла моя странная гостья.
– Это Изольда, – сказал я. – У нее случилась беда. Ее бросил любимый человек, теперь она в депрессии. Так что не лезьте к ней.
Данил осторожно пожал руку Изольде и с улыбкой сказал:
– Не вопрос. Чужое личное пространство мы уважаем – да, ребята?
Я смотрел, как ребята реагируют на Изольду. Мила довольно быстро отвела от нее взгляд – ей было наплевать на всех, кроме Данила. Рустам тоже не заметил ничего странного. Одна только Света продолжала смотреть на Изольду с бесцеремонным интересом – она не любила незнакомцев в своем окружении. Наверняка попытается оперативно задружиться с ней.
Изольда, в свою очередь, смотрела на расписного Рустама, пытаясь скрыть удивление.
– Предлагаю подкрепиться с дороги. Мы тут привезли… – Данил кивнул на пакеты с едой. – Потом пойдем натуру смотреть. Где тут речка, озеро, или что там на твоих фотках было?
– Недалеко, я покажу.
Мы спустились в кухню, захватив стулья. В пакетах оказались колбаса, сыр, какие-то гниловатые фрукты и резаный хлеб.
– Что было в местном сельпо – то и купили, – объяснил Данил, посмеиваясь. – Будем питаться, как аборигены!
Данил и Мила уселись рядом. Света, когда наелась, подсела к Изольде, погладила ее по коротким волосам и сказала:
– Ну хватит убиваться! Да, мужики – козлы, а ты как будто не знала!
– Все в порядке, – сдержанно ответила Изольда.
– Да я уж вижу, как у тебя «все в порядке»! Я Света, кстати.
– Я Изольда.
– Красивое имя.
Подумав секунду, Изольда ответила:
– У тебя тоже.
– Имя «Светлана» придумал поэт Востоков в начале XIX века, – продолжала Света. – А поэт Жуковский сделал его популярным.
Изольда молчала, не зная, что на это ответить.
– А ты знаешь происхождение своего имени?
– Знаю, – ответила Изольда.
– А Славку откуда знаешь?
Это коронный прием Светы: сперва пытается отвлечь человека каким-нибудь невинным вопросом и лишь потом спрашивает то, что ей действительно хочется знать. Как боксер: сперва – отвлекающий маневр, потом – хук справа.
– Мы с ней вместе учились до третьего класса, потом ее перевели в другую школу, – сказал я.
– Слав, ну я, наверное, не тебя спрашиваю! – воскликнула Света.
– Свет, сказали же – не лезь к ней! – сказал Данил. – Видишь – девочке грустно.
– Так я ее сейчас развеселю, – не смутилась Света. Временами она бывает просто несносной.
– Лучше меня развесели! – предложил Рустам, доселе скромно поглощавший бездрожжевые хлебцы с сыром.
Все с ним понятно – еще один поклонник. Серьезно: не понимаю, что этот спортсмен-веган нашел в ней – в Свете, которая не пропускает ни одной вечеринки, жрет все подряд, да и выпить не дура. К тому же по ней видно, что она за всю жизнь не сделала ни одного упражнения.
Зря он это сказал. Свете только дай повод подразнить поклонника.
– Сейчас развеселю, – серьезно ответила она и, крепко обняв Изольду одной рукой, медленно и нежно лизнула ее ухо.
– О-о-о-о-о! – протянули Данил и Рустам.
Изольда вырвалась и выбежала из комнаты.
– Света, ну что ты делаешь! – Еле сдерживавший смех Данил изобразил, будто сердится.
Мила молчала, глядя в пол.
Ей было неловко. Мне тоже, честно говоря.
Пришлось встать и пойти за Изольдой.
Она сидела у себя в комнате, на кровати, обхватив ноги руками и уперев подбородок в колени.
– Ничего не говори, – отрезала Изольда, стоило мне рот открыть.
– Я извиниться хотел.
– За что? Не надо. Я привыкну. Наверное… Слава, прости, я пока здесь посижу.
Может, оно и к лучшему.
Я пошел обратно и встретил в коридоре Данила.
– Все в порядке? – спросил он. – Я Светке выговор сделал, с ней бывает, что она перегибает палку… Не суть. Пошли на озеро.
– Прямо сейчас?
– Да, пока еще светло. Туда и обратно.
* * *
И вот мы втроем шагаем вдоль берега речки – я, Данил и Мила.
Речка привела нас к маленькому озеру. На берегу – ни души.
– Да, узнаю! – Данил подошел к древней, но вполне живой беседке. Погладил серые, потрескавшиеся деревянные перила. – Потрясающе! Чистенько, и никого нет. Нравится, да?
