Задумку об экономическом подъеме своего графства Павел стал претворять в жизнь. Он с головой окунулся в поиски спецов и бывших выпускников университета. В наследство в графской казне обнаружилось пятьдесят три тысячи золотых монет и семьдесят две тысячи серебром. В сокровищнице — три сундучка ювелирных украшений. Солидная казна позволяла нанять нужных людей и закупить много полезного сырья и материалов. Ткани, шелка, ковры, гобелены, книги, географические карты, железо, оружие, доспехи каждый день завозились на склады Хотия. Пако с солдатами рыскал по городу — вербовали рекрутов в графскую гвардию, смущая молодых парней призывного возраста большим жалованием и радужными перспективами.
К концу пребывания в столице удалось набрать сорок семь безусых юнцов и тридцать два опытных наемника. Последним Пашка очень обрадовался. Под размещение новобранцев снял четыре дома с большим подворьем. В гильдии возниц Чернота арендовал тридцать фургонов и десять телег для перевозки груза и рекрутов.
За столь нужной суетой незаметно подкрался день визита в императорский дворец. Расфуфыренный по последней моде Пашка в три часа дня вышел из кареты и деловито направился по песчаной дорожке в логово тирана. Отметившись у часовых при входе, по широким ступеням поднялся в зал приемов. К его легкому удивлению, никто не потребовал сдать оружие. Неужели Кровавый столь беспечен, что не боится покушений? Дальнейший ход событий показал — боится, еще как боится. По обе стороны зала с колоннами стояли придворные, местная знать, разного рода просители. Простолюдины во дворец не допускались, исключения делались лишь для офицеров армии и капитанов флота. Впрочем, богатеи из купцов частенько покупали дворянский патент, но стоил он дорого — порядка десяти тысяч золотом.
Пашка абсолютно не испытывал волнения или трепета от своего появления во дворце. А по барабану — монархи, титулованные особы и прочие. Он и на Земле наплевательски относился к высоким должностным лицам. Не место красит человека, а наоборот. Потому равнодушно оглядывал мельтешащую толпу и с нетерпением ждал момента получения своей бумаги, чтобы отвалить на фиг к любимой Беате.
Пробил гонг, и церемониймейстер голосом профессионального диктора объявил:
— Его императорское величество Ричард I Кембриджский Непобедимый, любимец народа и повелитель Тарагона.
Занавес, закрывающий трон, расползся в разные стороны, открывая сидящего человека в мантии и короной на голове. Толпа присела на одно колено, дамы исполнили реверанс с поклоном. Желая поближе глянуть на тирана, Пашка потихоньку продвинулся вперед. Приблизившись метров на двадцать к объекту, сразу почувствовал что-то неладное. Нет, с телохранителями, обступившими императора, и тремя магами, стоявшими за спинкой трона, было все в порядке, а вот с самим Кровавым заморочки. Чернота отметил несоответствие между живыми людьми и тираном — существовала весьма тонкая разница.
«Голограмма, блин, натуральная», — чуть ли не завопил Пашка. Не удержавшись, подмигнул весьма натуральному изображению Ричарда I. Остыв от эмоций, клял себя на все корки.
Торжество большого приема шло своим чередом — сначала представился новый посол Арендала, затем два генерала армии, после них — церемониймейстер выкрикнул:
— Граф Паша Черный дé Лоредан.
Пашка остановился метрах в десяти от трона, за шаг до первых телохранителей с обнаженными мечами. Ричард I — мужчина лет пятидесяти с вялым лицом и блеклыми глазами — прочитал свиток. Потом впялился в Черноту рыбьим взглядом и, осклабившись, выдал:
— Весьма похвально видеть новые лица в наших графствах. Насколько мне известно, этот титул вы взяли на меч, а не могли бы вы сейчас продемонстрировать свою удаль. Я подпишу документ после поединка, если останетесь живы, конечно, — довольно закончил он и скорчил ехидную рожу. — Эй, Виго, займись претендентом на лореданское графство.
Из толпы прихлебателей не спеша выбрался гигант под два метра ростом с длинным двуручником на поясе. Лицо великана пересекал ужасный шрам от лба до подбородка.
Раздались аплодисменты, дамы защебетали, а мужчины расправляли усы в ожидании увлекательного зрелища. Пашка выглядел мельче своего противника раза в два, а потому его вопрос императору вызвал бурную реакцию, неудержимый хохот. Смеялись все присутствующие, включая Ричарда I, магов и самого зверообразного Виго. Улыбались лишь телохранители — смеяться не положено по службе. Собственно Чернотаспросил о деле серьезном, а они ржут. Дословно:
