Идем смотреть последнее, что осталось, - столовую в нижнем этаже, где ребятишки в 8 час. утра пьют чай, в два обедают. В столовой, как и всюду, чисто. На стене плакат: "Кто не работает, тот не ест".
Опять в вестибюль с разрисованными стенами, с беззвучной лестницей с ковром. Опять прислушиваешься, как нежно и глухо сверху несутся звуки пианино - девочки играют в четыре руки - да птицы, снегири и чижи, гомонят в клетках, прыгают.
И нужно прощаться с председателем президиума - Лешей и с знаменитым румяным кролиководом Кузьмиком Евстафием 13-ти лет.
* Михаил Булгаков. Двуликий Чемс
Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
OCR Гуцев В.Н.
На ст. Фастов ЧМС издал распоряжение о
том, чтобы ни один служащий не давал
корреспонденции в газеты без его
просмотра.
А когда об этом узнал корреспондент,
ЧМС испугался и спрятал книгу
распоряжений под замок.
Рабкор 742
- Я пригласил вас, товарищи, - начал Чемс, - с тем, чтобы сообщить вам пакость: до моего сведения дошло, что многие из вас в газеты пишут?
Приглашенные замерли.
- Не ожидал я этого от моих дорогих сослуживцев, - продолжал Чемс горько. - Солидные такие чиновники... то бишь служащие... И не угодно ли... Ай, ай, ай, ай, ай!
И Чемсова голова закачалась, как у фарфорового кота.
- Желал бы я знать, какой это пистолет наводит тень на нашу дорогую станцию? То есть ежели бы я это знал...
Тут Чемс пытливо обвел глазами присутствующих.
- Не товарищ ли это Бабкин?
Бабкин позеленел, встал и сказал, прижимая руку к сердцу:
- Ей-богу... честное слово... клянусь... землю буду есть... икону сыму... Чтоб я не дождался командировки на курорт... чтоб меня уволили по сокращению штатов... если это я!
В речах его была такая искренность, сомневаться в которой было невозможно.
- Ну, тогда, значит, Рабинович?
Рабинович отозвался немедленно:
- Здравствуйте! Чуть что, сейчас - Рабинович. Ну, конечно, Рабинович во всем виноват! Крушение было - Рабинович. Скорый поезд опоздал на восемь часов - тоже Рабинович. Спецодежду задерживают - Рабинович! Гинденбурга выбрали - Рабинович? И в газету писать - тоже Рабинович? А почему это я, Рабинович, а не он, Азеберджаньян?
Азеберджаньян ответил:
- Не ври, пожалста! У меня даже чернил нету в доме. Только красное азербейджанское вино.
- Так неужели это Бандуренко? - спросил Чемс.
Бандуренко отозвался:
- Чтоб я издох!..
- Странно. Полная станция людей, чуть не через день какая-нибудь этакая корреспонденция, а когда спрашиваешь: "кто?" - виновного нету. Что ж, их святой дух пишет?
- Надо полагать, - молвил Бандуренко.
- Вот я б этого святого духа, если бы он только мне попался! Ну, ладно. Иван Иваныч, читайте им приказ, и чтоб каждый расписался!
Иван Иваныч встал и прочитал:
- "Объявляю служащим вверенного мне... мною замечено... обращаю внимание... недопустимость... и чтоб не смели, одним словом..."
x x x
С тех пор станция Фастов словно провалилась сквозь землю. Молчание.
- Странно, - рассуждали в столице, - большая такая станция, а между тем ничего не пишут. Неужели там у них никаких происшествий нет? Надо будет послать к ним корреспондента.
x x x
Вошел курьер и сказал испуганно:
- Там до вас, товарищ Чемс, корреспондент приехал.
- Врешь, - сказал Чемс, бледнея, - не было печали! То-то мне всю ночь снились две большие крысы... Боже мой, что теперь делать?.. Гони его в шею... То бишь проси его сюда... Здрасьте, товарищ... Садитесь, пожалуйста. В кресло садитесь, пожалуйста. На стуле вам слишком твердо будет. Чем могу служить? Приятно, приятно, что заглянули в наши отдаленные Палестины!
- Я к вам приехал связь корреспондентскую наладить.
- Да господи! Да боже ж мой! Да я же полгода бьюсь, чтобы наладить ее, проклятую. А она не налаживается. Уж такой народ. Уж до чего дикий народ, я вам скажу по секрету, прямо ужас. Двадцать тысяч раз им твердил: "Пишите, черти полосатые, пишите!" Ни черта они не пишут, только пьянствуют. До чего дошло: несмотря на то, что я перегружен работой, как вы сами понимаете, дорогой товарищ, сам им предлагал: "Пишите, говорю, ради всего святого, я сам вам буду исправлять корреспонденции, сам помогать буду, сам отправлять буду, только пишите, чтоб вам ни дна ни покрышки". Нет, не пишут! Да вот я вам сейчас их позову, полюбуйтесь сами на наше фастовское народонаселение. Курьер, зови служащих ко мне в кабинет.
