Евгений. А ты пойди, донеси. Дура!
Мария Павловна. Нищий духом! Наглец!
Евгений. Нет, не могу больше. (Уходит в соседнюю комнату.)
Мария Павловна (идя за ним). Нет, ты выслушаешь меня.
Из соседней комнаты доносятся их возбужденные голоса. Дверь в переднюю
открывается, и тихо входит Жоржик.
Жорж (прислушиваясь). В чем дело? Дома... Все люди, как люди, на службе. А эти трепачи дома сидят. Нет возможности работать с таким народом. (Прислушивается.) Семейная сцена. Тяжелый быт. (У двери Михельсона.) Гражданин Михельсон. Тут. Какой замок оригинальный. Наверно, сидит на службе и думает: "Какой я замок хороший навесил на двери". Но этот замок барахловый, граждане, (взламывает замок в комнату Михельсона, входит, закрывает за собой дверь.)
Мария Павловна выходит в шляпе, пальто. Лицо ее в слезах.
Евгений (идя за ней). Маня, подожди. Не падай духом.
Мария Павловна. Так жить больше нельзя.
Евгений. Еще немного терпения. Быть может только несколько дней.
Мария Павловна. Нет, нет. Оставь, оставь. (Берет сумку и уходит.)
Евгений. Ну, дальше будь, что будет. Во всяком случае, я сейчас один. (Садится к аппарату. Начинает работать.)
Темно.
Освещается комната Михельсона.
Жоржик (входит, осматривается). В чем дело? Прекрасная комната. Холостые люди всегда прилично живут. Ну, первым долгом, надо ему позвонить. А то чего доброго, вернется домой, увидит постороннее лицо, расстроится. Наркомснаб. Мерси. Добавочный 10-05. Мерси. Товарища Михельсона. Мерси. Товарищ Михельсон? Бонжур. Угадайте... Из Большого театра. Угадайте... А вы долго еще на службе будете? Ну, я вам потом позвоню. Я очень настойчивая. (Вешает трубку.) И сколько он замков накупил. Курьезные замки какие. (Взламывает письменный стол, вынимает часы, портсигар. Потом принимается за буфет.) Часы эти надо в комиссионный магазин сдать, а то здесь они портят комнату. Устал. (Садится, достает закуску, выпивает.) Хорошо, что он на лимонных корках настаивает. Я люблю на лимонных корках... Михельсон почитать любит.
Богат и славен Кочубей,
Его поля необозримы
Красивые стихи. Я люблю водку на лимонных корках... Наркомснаб. Мерси. Добавочный 10-05. Мерси. Товарища Михельсона. Мерси. Товарищ Михельсон? Ах, как я обожаю водку на лимонных корках, Успеете наработаться. Я настойчивая. А какой вам сюрприз сегодня выходит! Фамилия моя таинственная. (Вешает трубку.) Богат и славен Кочубей...
Темно.
Евгений. Опять тот же звук. Ах, холодеет сердце.
Звонок три раза.
Проклятые, чтоб вы провалились!
Открывает дверь, и входит Бунша. На голове у него дамская шляпа.
Меня дома нет.
Бунша улыбается.
Евгений. Нет, по-серьезному, Святослав Владимирович, я занят. Что это у вас на голове?
Бунша. Головной убор.
Евгений. Да вы посмотрите.
Бунша (снимает шляпу). Это я шляпку Лидии Васильевны надел. То-то я смотрю, что на меня все оборачиваются.
Евгений. Вы, Святослав Владимирович, рассеянный человек. Вам бы дома сидеть, внуков нянчить, а вы целый день бегаете по двору с книжкой.
Бунша. Если я не буду бегать, то произойдет ужас.
Бондерор {Бондерор - то есть Евгений. Далее - Рейн.}. Советская власть рухнет?
Бунша. Рухнет, если за квартиру не будут платить.
Бондерор. У меня нет денег, Святослав Владимирович. Вы меня сегодня просто не отрывайте от работы.
Бунша. За квартиру нельзя не платить. У нас думают, что можно не платить. А на самом деле - нельзя. Я по двору прохожу и ужасаюсь - все окна раскрыты и все на подоконниках лежат и рассказывают разные вещи, которые рассказывать нельзя.
Бондерор. Вам, князь, лечиться надо.
Бунша. Я уже доказал, Евгений Васильевич, что я не князь. Вы меня князем не называйте, а то ужас произойдет.
Бондерор. Вы - князь.
Бунша. Нет, я не князь.
Бондерор. Не понимаю этого упорства, вы - князь.
Бунша. А я говорю, что не князь. У меня документы есть. (Вынимает бумаги) У меня есть документ, что моя мать изменяла в тысяча восемьсот семидесятом году моему отцу с нашим кучером Пантелеем, и я есть плод судебной ошибки, из-за каковой мне не дают включиться в новую жизнь.
Бондерор. Ну, ладно, вы - сын кучера. Но у меня нет денег.
