Но при этом византийская мысль отнюдь не отказывалась признать за Римской Церковью ее традиционного первенства. В этом смысле особенно ясно пишет в XV веке св. Симеон Солунский, известный своими литургическими писаниями. Он также понимает преемство Петра как преемство истинной веры. «Не надо противоречить латинянам, — пишет он, — когда они говорят, что Римский епископ — первый; это первенство не вредно для Церкви. Но пусть они только покажут, что он верен вере Петра и преемников Петра; тогда пусть он имеет все привилегии Петра, пусть он будет первым, главою, главою всех и верховным архиереем… Пусть он только держится православия Сильвестра и Агафона, Льва, Ливерия, Мартина и Григория, тогда и мы назовем его апостольским мужем и первым из архиереев; тогда мы будем подвластны ему, не только как Петру, а как Самому Спасителю». И эти последние слова опять же не риторическое преувеличение, а исповедание веры в то, что каждый православный епископ, поскольку он не изменяет своему достоинству — а он может изменить! — и есть образ Христа. И первый среди архиереев есть образ Христа не в «большей мере» — ибо здесь не может быть речи о количестве — а в том служении, на которое поставила его Церковь, то есть в служении первенства. Точно так же византийская «Эпанагога» [ [71]] называет и Константинопольского патриарха «живым образом Христа», конечно, не исключая других, а утверждая, что должность столичного епископа являть образ Христа, — то есть просто епископское служение — в делах империи.
Для Симеона Солунского служение первенства, традиционно принадлежащее Римскому епископу, не исчезло в Церкви, но Римский епископ его лишился. «Мы совсем не отказываемся от папы, — пишет он, — не с папой мы отказываемся войти в общение: мы с ним едины, как со Христом, и мы признаем его за отца и пастыря… Мы имеем нерасторжимое общение и единство во Христе с папой: с Лином и с Климентом». Но современный папа, «поскольку он не есть их преемник по вере, не есть их преемник и по престолу», то есть он — не папа. «Так называемый папа не будет папой, пока не будет иметь веру Петра». Симеон, в сущности, исповедует здесь очевидное для православных учение о благодатных дарах в Церкви. Всякий человек всегда может оказаться недостойным того благодатного дара, который он получает, того служения, на которое его поставляет благодать Святого Духа. Но его недостоинство не отменяет ни дара, ни служения, которыми живет Святая Церковь. Непогрешимость Церкви есть, в сущности, верность Божия своему народу, но Бог никогда отдельных людей не насилует. Каждый епископ получает благодать учительства и хранения истины в той Церкви, в которой он поставлен епископом. Если он окажется неверным своему служению, он лишается служения, но само служение в Церкви должно быть исполнено другим. Точно то же Симеон Солунский пишет о служении первенства: оно существует в епископском лике, как оно существовало и в лике апостольском, но оно предполагает единство веры и любви, и папа Римский его лишился.
Тот же экклезиологический мотив мы находим у последнего большого византийского богослова, первого Константинопольского патриарха под властью турок, Геннадия Схолария. «Христос утверждает Церковь на Петре, — пишет Геннадий, — но неодолимость вратами ада, то есть нечестием и ересями, Он дарует Церкви, а не Петру». Петр — «епископ и пастырь Вселенной», пишет Схоларий, на основании слов Спасителя, но этого нельзя сказать ни о каком епископе послеапостольского века. Геннадий очень ясно различает вслед за всеми другими рассматриваемыми авторами апостольское служение, основанное на исключительном и единственном откровении, связанном с историческим фактом Воскресения Христа и сошествием Святого Духа, и служение учительства в Церкви «апостольской», то есть основанной апостолами и не могущей ничего прибавить к тому, что раз навсегда было им открыто и чему они были свидетелями. «Апостолам была дана премудрость и благодать свыше, и Дух через них говорил… но после основания Церкви не следовало более, чтобы эта благодать была присуща учителям (Церкви)«… Но «Церковь не могла понести от этого отсутствия апостольского служения никакого ущерба, и вера продолжала не менее, чем прежде, получать помощь от Духа; но учителям (Церкви) достаточно веры апостольской и всего того, что Дух сказал апостолам…».
